Что такое государство и откуда оно берется?

Рост власти правителя. С утверждением государства основным политическим сюжетом становится борьба за личную власть верховного правителя. Этот процесс всегда сопровождается ростом «полномочий» и сокращением власти конкурентов. На этом этапе эта деятельность становится одним из основных направлений в расширении государства. Монархии Европы (кроме Англии) приходят к абсолютизму.

Рождение Левиафана

Интересно, что рост государства до Нового времени ограничился достижениями, которые мы назвали в предыдущей колонке. К ним можно добавить разве что присоединение новых территорий в результате военных завоеваний, традиционный для государства способ увеличения доходов.

Однако с Нового времени, где-то с английской революции ситуация радикально меняется. Инновации следуют одна за другой. Сам характер государства меняется до неузнаваемости.

Давайте вкратце остановимся на этих инновациях. Для начала скажем два слова о том, что именно «изменилось до неузнаваемости» в государстве. Изменениям подверглась его форма. Государство замаскировалось. Оно спряталось за мифами и верой.

Поясню. До того, как эти инновации завершились (а это заняло несколько веков), государство существовало в относительно ясных отношениях прав собственности. Некая территория принадлежала неким людям, которые и устанавливали на ней правила. Мы оставим сейчас за скобками тот факт, что «права собственности» образуются здесь как следствие из необходимости территориальной монополии. Важно, что эти отношения прозрачны и они по своему характеру соответствуют любым другим отношениям такого же типа, существующим в обществе. То есть, королевская семья (нравится нам это или нет) не отличается в этом смысле от семьи другого землевладельца.

Да, конечно в этой схеме тоже есть очевидная проблема. Первоначально территория государства была захвачена, а не куплена или приобретена другим законным образом, поэтому никаких договоров, отражающих сделку на уровне права между фактическими собственниками участков и вновь образовавшимся «верховным» собственником не было. Это означает, среди прочего, невозможность непротиворечивой системы права, которая бы охватывала в равной степени захватчиков и захваченных. Поэтому постоянно изобретались разнообразные идейные и юридические костыли, которые бы поддержали эту хрупкую систему. Одним из таких костылей, доживших до наших дней, была концепция суверенитета — набор софизмов, призванный объяснить, почему все устроено именно так, как устроено (показательно, как тот же Дайси, обычно отличающийся ясностью изложения, начинает путаться, как только дело доходит до доктрины парламентского суверенитета, в которой сувереном является забавная фикция под названием «король в парламенте»).

Тем не менее, несмотря на костыли, общая схема в которой король и бароны являются собственниками, худо-бедно решала свои задачи. По крайней мере, сама элита придерживалась такой трактовки в своей практике, что позволяло сохранять мир и стабильность. Например, вопреки распространенному заблуждению, феодалы не воевали постоянно друг с другом, по той простой причине, что…не могли. Для того, чтобы другие феодалы не рассматривали вас, как нарушителя конвенции и не вмешивались, вам нужно было найти обоснования войны и в качестве таковых наиболее надежными были претензии на титул собственности. Без такого обоснования феодал-агрессор становился изгоем, против него тут же образовывалась коалиция и он немножко страдал; в общем, действовала та же механика, что и в обычном праве. По этой причине фабрикация претензий на титул могла занимать долгие годы. По этой же причине заключение браков в те времена было настоящей наукой, а изменения правил наследования могли вызвать революцию.

Все это радикально изменилось в новое время. Собственник исчез. Место государя из плоти и крови заняла абстракция под названием «государство». В этой колонке мы поговорим о том, как это происходило, а в следующей — почему это произошло.