Что такое историческая социология?

Следуя этому выводу, Эспинг-Андерсен сосредотачивает свой анализ на той политической констелляции, которая существовала в каждой стране, когда в них происходило формирование социальной политики. В каждом типе режима государства всеобщего благосостояния он выявляет его особые политические альянсы. В «консервативных» странах мощные и относительно автономные государственные элиты, зачастую созданные еще при абсолютизме, вступают в союз с религиозными организациями, чтобы создать финансируемые государством программы, которые нередко администрируются через церкви и другие существующие корпоративистские организации. Церкви играют ключевую роль, поскольку они расшатывают те альянсы рабочих и крестьян, которые победили капиталистическую оппозицию в странах, создавших социально-демократические режимы. В либеральных странах (таких как США, Британия и Япония) не было ни сильного государства, ни стойкого альянса рабочих и крестьян, и поэтому от правительства они получили фрагментированные программы с проверкой на нуждаемость в сочетании с частными пенсиями и планами медицинского страхования.

В поле зрения Эспинг-Андерсена находятся типы носителей власти, но он не проводит того формального разграничения типов власти, которое есть у Манна. При этом он подробно рассматривает институты, которые находятся под контролем каждого отдельного типа носителей власти и существующих в гражданском обществе групп (особенно крестьян, рабочих, членов церкви). В работе Эспинг-Андерсена наиболее ценны два момента: его способность установить исторические моменты, когда группы смогли предпринять эффективные действия, приведшие к появлению социальной политики, и его способность обнаружить причинную связь между формой и содержанием этой политики и (1) характеристиками акторов, требовавших предоставления социальных гарантий или предоставлявших их, (2) структурами альянсов у политических антагонистов и (3) институтами, с помощью которых происходила мобилизация антагонистов и посредством которых в конечном счете и администрировались пособия и льготы. Его метод позволяет нам также увидеть, почему соответствующая политика оказалась столь устойчивой и после завершения формирования различных режимов государства всеобщего благосостояния. Подход Эспинг-Андерсена аналогичен тому, что делает Пейдж (Paige, 1997), когда объясняет, почему случай Коста-Рики, создавшей развитую систему социального обеспечения (которая обсуждалась в третьей главе), был уникален для Центральной Америки. Пейдж выделяет тех акторов, которые трансформировали костариканское государство, а затем показывает, как новая структура государства стабилизировала политическую жизнь, ограничив возможности каждого класса и государственной элиты придерживаться курса на дальнейшую трансформацию. Подобным же образом Хаггард и Кауфман (Haggard and Kaufman, 2008) устанавливают коалиции элит и классов, создавшие в Латинской Америке, Восточной Европе и Восточной Азии режимы социального обеспечения, схожие с режимами в трех типах Эспинг-Андерсена.

Аналитическую силу работе Эспинг-Андерсена придает то обстоятельство, что он рассматривает государство всеобщего благосостояния в целом и приводит доводы в пользу того, что весь комплекс политической действительности какого-либо государства производит некий режим социального обеспечения, которым и вырабатываются программы по всем основным направлениям, включая пенсии по возрасту, потери трудоспособности, здравоохранение и уход за детьми. Скочпол и ее соратники, равно как и втянувшие ее в дебаты критики, берут на вооружение иную стратегию, изучая какое-то одно направление социального обеспечения (пенсии по возрасту или гарантированное государством медицинское обслуживание) и пытаясь осветить хронологические различия становления социальной политики в разных странах.