Что такое поэтическое мышление (СИ)

Впрочем, сколько поэтов, столько и технических подходов, которые сами по себе совсем не гарантируют сотворения стиха. Помнится, пианист Генрих Нейгауз говорил о том, что музыкант может достичь виртуозной техники, но при этом остаться только исполнителем нот и не стать исполнителем музыки. Также и на уровне фундаментального мышления: овладев сложными приемами счета, запомнив множество физических определений и законов, усовершенствовав свою память, - в итоге можно так и не написать научную статью. Понятие научная статья требует своего определения. Но существуют рецензируемые научные журналы, их всегда было немного, публикация в которых уже служит таковым паспортом. Без публикации даже самые важные научные выводы быстро превращаются в труху времени, что обусловлено рыночными принципами востребованности результатов фундаментальной науки для скорых практических решений. К тому же, любой научный результат, тем более, впервые опубликованный, требует обязательной проверки в других статьях, и на его подтверждение, зачастую, уходят годы. Стих не зависит от того, публикуется он или нет (Анна Ахматова говорила, что Мандельштам в изобретении Гуттенберга не нуждается), читается одному человеку или его услышат тысячи, записан или на многие годы останется только в памяти самого поэта. Впрочем, как известно, "Стихи не пишутся. Случаются, подчас..."

Добравшись до этого места лекции, я стал размышлять о том, как бы выкрутиться, чтобы не зачинать разговоры, без которых множественности поэтических миров не пересекаются ни между собой, ни с геометрическими и внутренними сущностями нашего реального мира. Речь идет о конечном и бесконечном, когда их "примиренность" мгновенным взрывом рождает пространства Вселенной, обреченной на гибель; о сопряжении смерти и бессмертия, когда мысль начинает диктовать природе ее пространственно-временную объективность, но "Реквием" Моцарта и "Я вас любил..." Пушкина освобождают нас от рабского, пространственного восприятия мира, оставляя только направленность времени...

В этот момент в открытое настежь окно влетела пчела. Обрадованный ее вторжением, прервавшим обремененности мышления, я тотчас принес влажный кусочек сахара, положил его рядом с собой и застыл в неподвижном ожидании. Пчела вычерчивала сложные линии в трехмерном пространстве над моей головой под шум компьютера, который оборвался бульканьем воды, и на экране появились суррогатные разноцветные рыбки, плавающие где-то там, в квантовом пространстве чипов, электронов и магнитных доменов вместе со стихами Эхнатона и Ахматовой. Наконец, она почуяла свой хлеб, звук ее крыльев усилился, движения стали более быстрыми, я перестал дышать; она же, усевшись на сахар, стала кормиться. "Сейчас улетит, - подумал я - и мне опять придется размышлять о стихах, о свободе не ограничивать себя какой бы то ни было данностью, о любовном желании - единственном неизбывном чувстве человеческой души". Конечно, она улетела в открытое небо, но в момент пересечения оконного проема раздался входной звонок. Вырвавшись из обычных житейских забот и хаоса ежедневных хлопот, пришла любимая женщина. "Все-таки, использовать интеллект для постижения чувства - чистейшая химера," - думал я, целуя ее руки. Вечером, угадывая сквозь окно в дождливых сумерках неброские закатные огни, я вспоминал о том, что сегодня накормил пчелу, целовал ладонь любимой женщины, а бесконечны только синева неба, милосердие Бога и то, что устанавливают поэты.

КОМЕНТАРИИ К ТЕКСТУ О ПОЭТИЧЕСКОМ МЫШЛЕНИИ

 

1. Принято считать, что жизнь Ньютона протекала достаточно благополучно, но это не так. Титаны, как и Боги, должны принести жертву ради бессмертия своих поступков и идей. Ньютон так и не женился на мисс Стори - единственной Любови на всю жизнь еще с юношеских лет; преподавателем он был крайне слабым и постоянно вызывал смех у студентов; материально стесненный до крайности, он вынужден был лебезить перед влиятельными лицами и перебегал от одной партии к другой; уже будучи в Лондоне директором Монетного двора и получив от королевы Анны в 1705 г. рыцарское достоинство, почти сразу заболел тяжелейшей каменной болезнью и мучительно прожил долгие годы в постоянных физических страданиях вплоть до 21 марта 1727 г.

Еще раньше в 1688 г. он был изгнан королем и впал в умопомешательство после того, как из-за непотушенной им свечи в химической лаборатории сгорели его рукописи. Он перестал понимать даже свою книгу "Начала" - азбуку физики, напечатанную по настояниям не менее известного физика того времени Галлея. Только друзья смогли вытащить Ньютона из этого жуткого состояния, принудительно заключив его на два года в особую комнату.