Что такое популизм?

Точно так же, как слишком широкое представление о демократии не позволяет правильно видеть политическую реальность, так и слишком широкое представление об авторитаризме может создавать проблемы и непредвиденные политические последствия. В первом случае венгерское и польское правительства могут радостно считать себя демократиями; во втором – высокорепрессивные режимы рады оказаться в одной категории с Венгрией и Польшей. В этих двух последних странах все еще отлично можно проводить уличные демонстрации, вести блоги с критикой режима или создавать новые политические партии. Игра ведется нечестная, но все-таки – пока – еще возможно выиграть выборы, критикуя популистов у власти. Возможно, в таком случае больше подошло бы определение «дефективная демократия»[90]. То есть демократия была повреждена и нуждается в серьезной «починке», но о диктатуре говорить преждевременно. Европейскому союзу важно отдавать себе ясный отчет в своих действиях, когда он вовлекает в свою орбиту такие «нелиберальные демократии», как Венгрия и Польша. Деятельность ЕС проходит под знаком «защиты верховенства закона». Новый курс Европейской комиссии, принятый в 2014 г., известен как «верховенство механизмов закона». Комиссия стремится всегда начинать с диалога о верховенстве закона с государством-членом, которое подозревают в противодействии ценностям, декларируемым в статье 2 Договора о Европейском союзе (верховенство закона – одна из этих ценностей), в надежде, что именно диалог, а не санкции, поможет государству-члену исправиться. Во множестве опубликованных ею текстах Комиссия всегда утверждала, что верховенство закона и демократия тесно связаны между собой: не бывает одного без другого. Но в действительности этот акцент на верховенстве закона, по-видимому, только усилил впечатление, что Европа сосредоточена исключительно на либерализме, в то время как демократия становится заботой национальных государств. Европейским чиновникам следовало бы всячески подчеркивать, что о демократии они заботятся ничуть не меньше, чем о верховенстве закона. Критикам пути развития в Венгрии и Польше придется смириться с тем фактом, что «либерализм» часто воспринимается не просто как безжалостная рыночная конкуренция, но и как продвижение интересов могущественных (западноевропейских) игроков. Когда в Венгрии беспощадно урезались социальные расходы, выдвижение Орбана в качестве сильного лидера, готового национализировать компании и защищать от имени государства простой народ от международных корпораций, было воспринято с огромным энтузиазмом. Прежде чем остановиться на идеологии «нелиберального государства», он пел дифирамбы «плебейской демократии». Это была пропаганда, но она находила отклик из-за кажущегося слияния политического, экономического и морального либерализма после 1989 г. Если кажется, что нечто, называемое «либерализмом», приносит пользу только победителям, то либералам следует заново осмыслить свои принципы. Как сказал в 2009 г. бывший венгерский диссидент Г.М. Тамаш, «мы, пивная пена, праздновали победу свободы, открытости, плюрализма, фантазии, наслаждения. Это было очень легкомысленно, и теперь я глубоко стыжусь этого».

Те, кто защищает демократию от популизма, должны честно признать, что с демократиями в Западной Европе и Северной Америке не все в порядке. Это, конечно, не просто «фасадные демократии», как недавно назвал их немецкий социолог Вольфганг Штрик. Их не захватывали партии, пытающиеся переделать всю политическую систему под себя, как это произошло в Венгрии. Но они все больше страдают из-за дефекта, который выражается в том, что более слабые социально-экономические группы не участвуют в политическом процессе, а их интересы не представлены должным образом. Опять-таки было бы неправильно сводить эту проблему к сознательному урезанию прав, составляющих основу демократии, и к исключению оппозиции – и то и другое, как я уже показал, характерно для популистских режимов. В этих демократиях могут происходить значительные перемены во власти, в отличие от такого положения дел, какого, очевидно, добиваются «Фидес» и «Право и справедливость». Но несмотря на то что различия между партиями, борющимися за власть, все же несколько больше, чем между «Кокой» и «Пепси», у таких критиков, как Муфф, есть свои резоны, и тут нужны ответы. Как жестко выразился Дэвид Ост в своем анализе победы «Права и справедливости» в 2015 г., «проблема… не в том, что люди не поддерживают демократию. Да, очень многие сегодня действительно ее не поддерживают, но это происходит потому, что они чувствуют, что демократия в неолиберальной оболочке не поддерживает их». Сегодня защите демократии брошен вызов: выводить на чистую воду ложные оправдания «плебейской демократии» и «нелиберального государства».

Популистские конституции: противоречие в определении?