Что-то кроме магии (СИ)

Война закончилась... Впервые профессор ощущал себя самым тупым и упрямым из своих учеников: он слышал, но не понимал и понимать отказывался. Неужели можно больше не думать о Поттере? Не прислушиваться ежеминутно к поведению Метки, не следить за каждой своей мыслью, каждым шагом, словом? Нет, тут какой-то подвох. Ну вот и Метка опять заныла...

В палату тем временем вошел еще один человек, на этот раз в мантии невыразимца. Как и у всех, кто работал в Отделе Тайн, лицо у него было ничем не примечательное и забывалось сразу, стоило отвести взгляд.

— Здравствуйте. Целитель Сметвик, вас должны были предупредить о моем визите, — сухо сказал он.

— А, да-да, — спохватился Сметвик. — Мистер Снейп, это... тысяча извинений, запамятовал ваше имя...

— Не имеет значения. Вы уже известили заключенного?

— Понимаете, мистер Снейп только что очнулся и я...

— Значит, не известили, — глаза невыразимца, похожие на две оловянные пуговицы, обшарили комнату и остановились на лежащем Снейпе: — Мне поручено установить здесь подавитель магии. Мистер Снейп, до начала слушания вашего дела вам запрещено покидать эту комнату. О дне слушания вам будет объявлено дополнительно.

В руках невыразимца, затянутых в перчатки, появился стеклянный сосуд, напоминавший песочные часы, однако ни песка, ни чего-либо подобного в нем не было. Две соединенные горлышками, совершенно прозрачные воронки плавно поднялись к потолку, отлетели в угол и коротко вспыхнули оттуда маленьким солнцем. В тот же миг Метка взорвалась болью и Снейп вновь провалился в темноту.

Очнулся он от голоса Сметвика:

— Доставьте сюда галлон Кроветворного зелья... нет, два галлона. И скажите старшей сестре, чтобы прислала уборщика: здесь все надо очищать.

Левой руки от локтя и ниже словно не существовало. Снейп попробовал двинуть кистью, пошевелить пальцами — безрезультатно. Кое-как оторвал голову от подушки и обнаружил, что рука на месте, но до середины ладони заключена в толстый белый кокон. Сметвик заметил его движение.

— Ваша татуировка задала нам работы, мистер Снейп! Никто не мог предположить, что она так отреагирует на подавитель магии. Кости целы, но остальное... Боюсь, полностью восстановить работоспособность кисти не удастся.

— Что... случилось?

Сметвик ткнул пальцем вверх:

— Посмотрите на потолок. В вашем предплечье произошло своего рода извержение вулкана.

Высокий потолок уже не был белым. Казалось, нерадивый маляр решил перекрасить его, но вместо сплошных полос краски густо наляпал неряшливые алые пятна.

— Так что на месте этого отвратительного знака у вас в руке небольшой вулканический кратер.

Снейп только сейчас осознал, что Сметвик пытается пошутить.

* * *

На полу лежали смертные останки Тома Реддла — слабое, сморщенное тело, безоружные белые руки, пустое, отсутствующее выражение на змеином лице. Тело Волдеморта вынесли из Главного зала и положили в другом помещении...[1]

Поначалу с трупом возникла заминка: никто не желал к нему прикасаться. Брезговали даже отлевитировать, а кто-то вообще предложил сжечь его прямо на месте, а пепел развеять по ветру. Идея нашла множество сторонников, но им неожиданно помешала Помона Спраут. Заметив, что стыдно воевать с мертвыми, она перенесла труп в ближайшую аудиторию, наспех переделанную в подобие морга. Там под сильными охлаждающими чарами, на столе, превращенном в катафалк, уже лежало тело Алана Шейфика.

Темному Лорду предназначался другой стол. Правда, преображать его в торжественное траурное ложе Спраут не стала, ограничившись простым черным покровом. Волшебница действовала споро, и, кроме тихого шелеста ткани, ничто не нарушало тишину этой мрачной комнаты. Даже движение короткой быстрой тени, промелькнувшей в дальнем углу.

Когда Спраут ушла и звук ее шагов замер в отдалении, тень показалась снова, уже возле стола.

— Эх, волшебники, — проворчал скрипучий голос. — Ничему вас жизнь не учит.

Подпрыгнув, тень уселась на стол и обрела материальность и цвет: пестрый кафтан, широченные разноцветные панталоны, трехрогий колпак с бубенчиками. Сощурившись, Пивз покосился на труп, который будто ждал этого — он зашевелился и, не открывая глаз, начал подниматься.

Мертвый Волдеморт вставал не так, как делал бы это обычный человек: голова, плечи, торс отделялись от поверхности стола плавно и постепенно, изгибаясь, как у змеи, словно в теле не осталось костей. Пивз, сидя вполоборота, с веселым интересом наблюдал за ним. Когда сморщенное бледное лицо оказалось почти вровень с румяной большеротой физиономией, Пивз коротко выбросил руку и схватил Волдеморта за тонкую, покрытую дряблой кожей шею.

— Все-то тебе неймется, — ласково проговорил полтергейст. — Все-то тебя, падаль, гулять тянет...