Что-то не так в тихой деревне

«Если покажется машина – ринусь в лес, – рассуждал Марк. – Погони пока нет, а значит, они решили, что те двое убили меня и теперь закапывают мой труп. Конечно, на это нужно время. Тревогу они забьют, если те не вернутся к вечеру. Ну, или как у них там заведено… Но если у них есть пункт отслеживания роботов, кто и где, тогда, конечно, мои дела плохи, и они уже в курсе происходящего…»

Так он, прихрамывая на больную ногу, дошёл до середины пути. Голова кружилась, и его периодически знобило.

Начало темнеть.

«Неужели уже вечер? – Удивлялся Марк. – Я слишком долго иду. Надо бы идти быстрее, чтобы не тратить заряд телефона на фонарик в темноте».

Из-за того, что Марк боялся выйти на главную дорогу, он шёл окольными путями сквозь заросли мелких кустарников, сухую высокую траву и тесную чащу из молодых берёз. Боясь заблудиться, он время от времени открывал карту и сверял с ней свой путь. Хоть и без интернета, но примерные очертания территории всё же были понятны.

«Сбоку лес. Вот, в километрах двадцати дорога, значит, деревня – слева. Она покажется через часа полтора, зависит от того, как скоро я смогу добраться».

Пока он разбирался с картами, стемнело ещё сильнее. Сгустились тучи, и казалось, что собирается дождь. Было уже около пяти вечера.

«Сколько же я пробыл в машине, – пытался понять Марк. – Как долго я был в отключке? Насколько серьёзны мои раны? Смогу ли добраться до города. И воды бы… Как же хочется пить… – Он вспомнил про колодец в деревне и облизнул свои засохшие потрескавшиеся губы. – Если я наберу оттуда воды… – Думал он. – Нет, не могу. Нельзя».

Вскоре показался поворот в деревню. Марк, шатаясь, остановился. Сил у него почти не осталось. Голова кружилась. Он хотел только пить и прилечь на землю.

Ему надо было идти вперёд, ведь через километров пятнадцать он выберется на дорогу, а там его подберёт случайная попутка.

– Ещё чуть-чуть, ещё немного, – уговаривал он себя.

Но его ноги сами свернули с дороги. Он почувствовал аромат сладких духов, горячего хлеба, деревянного скрипучего ведра, вкус холодной воды на губах, мягкое прикосновение ладоней, лиловый цветок в волосах…

– Остановись, – говорил ему кто-то глубоко в груди.

– Нет, – отвечал некто другой. – Мне всё равно не спастись. Хоть бы в последний раз всего одним глазом взглянуть… Всего-то.

Пошёл дождь. Он начал усиливаться. Крупные капли смывали с лица Марка грязь и засохшую кровь.

Ему казалось, что он идёт вслед за струящимся на ветру длинным сарафаном, вокруг растут лиловые цветы, и повсюду журчит вода, холодная и чистая. Холодная и чистая…

8.

Марк зашёл в деревню. Никаких постов с охранниками и стражи там не было.

На табличке с названием деревни теперь было написано «137». Но Марку было уже всё равно. Он, хромая, с отрешённым взглядом направился к синему дому.

Дождь усилился и превратился в настоящий ливень, из-за чего вокруг резко стемнело. Марк включил фонарь на телефоне и спрятал его от дождя в нагрудном кармане ветровки.

На подходе к крыльцу у дома образовалась большая лужа, похожая на пруд. Марк побрёл по ней, не снимая своих кед. Вода в луже была ледяной и немного привела Марка в чувство. Он, словно очнувшись, встал посреди лужи.

Марк пригляделся в воду и вздрогнул, заметив в ней тёмное пятно. Он всмотрелся в темноту, там где должен был быть синий дом, потом снова в отражение на луже, и понял: что-то поменялось с прошлого раза. Тёмного высоко силуэта, выглядывающего из-за угла дома не должно было быть. Там не было ни столбов, ни высоких деревьев.

Марк замер. Стоять тут и стучать зубами явно не было разумным ходом. Выхода было два: либо бежать обратно, что есть мочи, и бежать пока не рухнешь наземь; либо пойти навстречу этому силуэту, и будь что будет.

Он уже выключил двух роботов в машине всего лишь нажатием кнопки, и если у этого тоже есть такой рубильник, то шансы на победу у Марка всё же есть.

Он сделал шаг вперёд и знакомый запах жжёной шерсти вновь ударил ему в ноздри. Значит, всё-таки встретились…

Марк почувствовал, как его глаза наливаются кровью, дыхание становится тяжёлым и прерывистым, а его пальцы сами сжимаются в кулаки. Его тело самостоятельно вошло в состояние боевой готовности, чего никогда раньше не случалось с добродушным и открытым Марком.