Что в имени тебе моем?..

– Да, Мишель. Именно это и показал анализ. Тест установил, что биологические образцы принадлежат матери и дочери. Эта женщина – дочь Катрин. Но этот тест не устанавливает, что эта женщина – моя жена.

– Подождите… – Андрей хотел что-то сказать, но вдруг замолчал. Он обдумывал одну идею и, казалось, был очень удивлен, что не предусмотрел раньше такого поворота, – то есть, вы считаете…

Андрей засмеялся и потер руки от удовольствия: ему уже расхотелось уезжать в Москву. Вот так за две минуты его эмоции трансформировались от паники к эйфории. Де Морни – не сумасшедший. Это самое главное.

– Подождите, – это уже повторил Мишель, – вы хотите сказать, что эта женщина – дочь Катрин, но она – не ваша жена?

– Да.

– И… значит, таких – похожих – женщин было две? То есть я не совсем точно выразился. Значит, у Катрин было две дочери? Алис и та, которая сейчас живет в вашем доме? Я правильно вас понимаю?

– Это одна из моих версий.

– А какая еще?

– Не знаю. Это первое, что приходит на ум.

– Надо же, а мне на ум такой вариант не пришел, – ухмыльнулся Мишель.

– Но должен вам сказать, что ваша версия о раздвоении личности или, как вы выразились, о расстройстве идентичности, тоже может быть. Во всяком случае, вы были убедительны. Я об этом не думал. Но все-таки, мне кажется, это слишком невероятно.

– Вы считаете, что подмена женщин более вероятна?

– Да. Я так считаю.

– Но тогда ваша теща должна объясниться! Откуда у нее взялась вторая дочь?

– Вопрос в том, понимает ли сама Катрин, что эта ее дочь – не Алиса?

– Месье Де Морни, извините, но я снова вас не понимаю, – от волнения Мишель снова перешел на официальный тон общения. Потом обратился к Андрею: – Ты что-нибудь понимаешь, Андрюша?

– Мишель, – ответил возбужденный Андрей своему другу, – месье Де Морни, вероятно, хотел сказать, что мать Алисы может не знать, что это не Алиса, а другая ее дочь. Она, вообще, может не знать о существовании этой – второй – дочери. Так?

– Да. Именно так я и думал. Во всяком случае, я никогда не слышал, что девочек было две. Никогда. Ни она, ни Алис, ни месье Дюплесси (это отец Алис, хотя мы практически не видимся, семейные проблемы, знаете ли) ни намеком, ни впрямую об этом не говорили. Я только осведомлен, что у семьи Дюплесси был сын. Но он умер до появления Алис.

– Откуда вы об этом знаете? Это вам теща рассказала?

– Нет. Она ничего не говорила. Но я видел несколько раз, как она в церкви ставила свечи за упокой своего сыночка. И Алис однажды рассказала, что у нее был брат, который умер до ее рождения. Но вот что касается других детей… нет, я никогда не слышал об этом. Всегда считалось, что моя жена – единственная наследница и продолжательница рода Юрьевых. Поэтому я и решил, что сама Катрин могла не знать, что у нее родились две девочки. Мало ли какие были обстоятельства.

– А если знала? – это снова Мишель.

– Если знала, то… я ничего не понимаю. В этом случае она должна предполагать или подозревать, что это может быть не Алиса. Но по ее поведению этого не скажешь. Я ведь помню, как она бросилась искать дочь, когда Алиса сбежала от доктора (теперь вот даже не знаю, сбежала ли она. Может, ее украли?). Помню, как Катрин была счастлива, когда увидела ее, сначала… такую хрупкую, без сознания, а потом, когда Алиса… ну… – он размышлял, как сказать, – я все-таки буду говорить – Алиса, если вы не возражаете… когда Алиса пришла в себя. Если Катрин знает, что это другая ее дочь, то она должна, как минимум, беспокоиться, где же Алис. Но теща просто счастлива! Она счастлива, что Алиса вернулась, что она здорова. Понимаете?

– С трудом, – отозвался Мишель. – Да, такого дела у меня еще не было… просто индийские страсти какие-то…Что скажешь, Андрей? – обратился он к русскому другу.

– Скажу, что это очень интересный поворот.

– Да, – подтвердил Де Морни, – поэтому я и прошу вас продолжить расследование.

– И все-таки, Андре, – Мишель хотел уточнить, – вы уверены, что это другая женщина? Или вы, как при первой нашей встрече, сомневаетесь и не знаете, произошла ли, как вы говорили, физическая подмена женщин или у вашей жены только психические изменения, раздвоение личности? И в этом случае вы желали бы выяснить, почему это произошло? Кто стоит за таким «перепрограммированием» вашей жены? Ответьте. Только честно.

– Мишель, я понимаю, вам трудно поверить. Но когда я шел за результатом теста, я знал, вернее, чувствовал, что, независимо от результата, это – не Алиса. Я уверен в этом. Скажем так, уверен на девяносто девять процентов. Есть, конечно, совсем малая вероятность невероятного… Простите, я смешно выразился. Но давайте исходить из того, что это не Алиса.

– Вы можете исходить из этого. Но я все-таки хотел бы полностью исключить возможность психического расстройства. Не на девяносто девять процентов, а на все сто. Поэтому, если вы не возражаете, мы будем проверять и эту версию.

– Я не возражаю.

– А вы, со своей стороны, должны нам помочь.

– Что я должен сделать?