Что в имени тебе моем?..

– Скажите, месье Колани… Когда я ехала к вам, то на встречной полосе увидела машину с моими знакомыми – одним французом и русским. Они, вероятно, были у вас в гостях. А что они хотели?

Доктор смутился. Но очень быстро нашелся:

– Да, моя дорогая. Они были у меня. Ваш русский знакомый приехал узнать, не возьмусь ли я за лечение его родственницы. У нее тяжелая болезнь.

– И как? Вы возьметесь ее лечить?

– Пока не знаю. Возможно. Мне нужны более подробные сведения о течении ее болезни. Он пообещал выслать все результаты анализов по электронной почте. И тогда я приму решение.

Доктор был убедителен. Но, наверное, придумал все это прямо сейчас. Если он говорит неправду, тогда зачем на самом деле Мишель и Андрей приезжали к нему?

Колани больше ничего не скажет. Это Рита поняла.

– Будьте осторожны. – Доктор закончил разговор. – Bonne route, Madame.

– Спасибо. Не забудьте, вы обещали ничего не говорить Андре.

– Я помню. – И добавил: – у вас все будет хорошо, Алис. Поверьте старому итальянцу… Я знаю этот мир, хорошо чувствую людей. Просто поверьте мне и выкиньте из головы всякие страхи.

Он умел успокаивать, доктор Колани.

Рита заехала в аптеку, купила тест. По пути домой съехала на обочину в месте, где просматривалась небольшая тропинка, ведущая в лес, пробралась сквозь колючие заросли и «проверила тест». Доктор прав: она беременна. Это счастье. Все остальное неважно. Теперь нужно решить, как жить дальше.

Поиски Мистера Ипсилон на время надо прекратить. В Москву! Рита уедет в Москву.

Но как быть с Андре? Должен ли он знать, что у нее (у них!) будет ребенок? А Сережа? Что подумает Сережа? Как ему объяснить, почему мама вдруг исчезла? Рита привязалась к мальчику. Просто так взять и покинуть его – это немыслимо. Однако надо выбирать.

В Москву!

Итальянец проводил взглядом машину, подождал, пока она скроется из виду, зашел в дом, сел на диван, задумчиво потер подбородок, какое-то время размышлял. Доктор дал слово не сообщать Андре о визите мадам Де Морни. Он сдержит свое обещание. Однако же он не обещал хранить молчание и не говорить кому-либо другому о том, что мадам Алис приезжала к нему. И что она беременна.

Колани открыл записную книжку, которая лежала на журнальном столике. Никак он не привыкнет к тому, что все номера телефонов вписаны в мобильный аппарат. Он закрыл книжку, стал перебирать в мобильнике телефонные контакты, нашел номер Катрин Юриефф-Дюплесси. И позвонил…

Подсказка? «Минута подозрительного настроения». 12 марта 1801 года. Санкт-Петербург

Август проснулся от того, что кричал во сне: виделось ему, что находится он в лесу, черном и диком, словно преисподняя, и никак у него не получается выбраться к свету. Он пытался найти путь, пробирался сквозь заросли, цепляясь за ветки деревьев и отбиваясь от несметного количества насекомых. Он отмахивался от них, силился закричать и позвать кого-либо на помощь, но голос не слушался. Из горла выходили какие-то хлюпающие звуки и стоны. Когда он очнулся и открыл глаза, то увидел склоненную над ним жену, которая трясла его и говорила:

– Lieber, mein lieber 41, просыпайся. Ужасная новость, mein lieber. Государь умер, его хватил кровяной удар. Петербург волнуется. Ты не представляешь, что сейчас происходит в городе.

Услышав о смерти императора, Август задохнулся. Силился что-то сказать, закашлялся. Упал головой на подушку, застонал:

– Значит, они все-таки сделали это… – произнес он и заплакал.

– Кто? Ты о чем? Что с тобой, mein lieber? Ты плачешь?

– М-мм, – силился ответить.

– Я тебя не понимаю. Государь умер… Ты слышишь, о чем я говорю. Ты стонал во сне. Тебе нездоровится?

– Я слышу, моя дорогая Кристина, – ответил он и медленно поднялся. – Слышу. Надо идти во дворец. Очевидно, там сейчас все сановники государства спешат принять присягу молодому царю Александру, – утирая слезы, с сарказмом произнес Коцебу.

– Дорогой, ты плачешь? Ну зачем так трагически воспринимать эту новость? Да, император Павел был добр к нам, однако, он умер. Все мы смертны. Теперь в России будет новый государь. Какая, в сущности, разница?

– Ты права. Разницы нет, – Август понуро покачал головой.

– Пойду распоряжусь насчет завтрака…

Кристина еще продолжала что-то говорить, но Август не слушал ее. Она поняла, что у мужа «странное» настроение, в такие минуты его лучше не беспокоить.

Новость о смерти государя Коцебу воспринял слишком эмоционально. Если бы Павла Петровича истинно хватил удар, Август не стал бы так страшно огорчаться. В конце концов, да – человек смертен… даже если он император Всея Руси. Но писатель понимал, что эта смерть – омерзительна и безнравственна. Совершено страшное преступление – убийство великого царя и прекрасного человека!

Вот ведь как бывает: вчера он мог бы остановить это убийство (грех то какой!), но из-за мелких бытовых неурядиц отложил важное дело – встречу с Обольяниновым – на сегодня. А сегодня – уже поздно.