Что в имени тебе моем?..

– Не-а, я чайник. Но буду пытаться надувать щеки и изображать из себя опытного картежника, – Макс засмеялся, – сегодня у меня первая в жизни игра.

– Заработать хочешь?

– Хочу выудить информацию. Во время игры. Другой возможности, увы, не вижу.

– Ну, за преферанс! – ответил Красавин, пародируя интонацию небезызвестного генерала Булдакова из всеми любимого российского фильма.

– За преферанс, Леша!

Макс решил сразу же ехать в Одинцово, но в офис пришла жена. Его Женушка.

– Дома тебя не застать. Приходишь – я уже сплю, уходишь – еще сплю. А между прочим, я выполнила твое поручение.

– Какое поручение?

– Неужели забыл?

– Родная, честно, не помню.

– Ну как же… Ты два дня назад просил меня изучить последние статьи и рукописи Сидельникова. Просил?

– Просил…

Макс забыл. То есть не забыл, но этот вопрос как-то ушел на второй план. Это все пуля виновата! А ведь важный вопрос!

– Анечка, ты хочешь сказать, что нашла что-то интересное?

– Нашла.

– И что б я без тебя делал?!

Он поймал себя на мысли, что за утро уже дважды произнес эту фразу. Но ведь это здорово, что ему помогают! Хорошие люди. Родные люди.

– Рассказывай.

– Но ты ж собрался куда-то бежать. У двери стоишь.

– Успею. Говори. Я просто сгораю от нетерпения.

– Во-первых, спасибо, что дал мне возможность узнать побольше об этом человеке. Как жаль, что я мало знакома с его исследованиями. И, конечно, очень жаль, что его больше нет. А теперь, по существу.

Аня рассказала, по какой методике она отбирала материал: много разных тонкостей, которые, безусловно, ему были интересны, но мало понятны. Потом остановилась на самом, с ее точки зрения, важном. А именно: последние работы Сидельникова посвящены правлению Павла Первого. Ученому удалось найти в архивах письма немецкого писателя той эпохи, который был приближен к царскому двору и занимался описанием Михайловского замка. Известна его книга о России на рубеже веков, о царском дворе, нравах и традициях, о последних днях императора. Она переведена на многие языки. Нельзя сказать, что эта книга популярна у наших современников, однако многие исследователи обращаются именно к «Описаниям» Коцебу, когда рассматривают этот исторический период…

– Стоп. Подожди. – Макс напрягся. – Как ты сказала?

– Что сказала?

– Как ты назвала этого немецкого писателя?

– Это не я назвала. Это у него такое имя – Август Фердинанд фон Коцебу. А в чем дело?

– Странно. Мне откуда-то известно это имя.

– Остается тебя поздравить. Ты образованный и культурный человек.

– Да нет. Если честно, я понятия не имею, кто это такой. Просто я совсем недавно где-то слышал эту фамилию. Или видел. Может, книга его попалась на глаза. Не могу вспомнить.

– Все очень просто. Когда ты просматривал статьи Сидельникова, это имя, очевидно, попалось тебе на глаза. Только и всего. Если бы ты увидел в статье ссылку на Иванова или Петрова, ты бы не обратил внимания.

– Может быть. – Макс задумался. – Но, мне кажется, я запомнил это имя в другом контексте.

– Мне рассказывать дальше? Тебе интересно?

– Да, конечно. Я слушаю.

Аня взяла свои записи и продолжила:

– Итак, Сидельников нашел в архивах семьи Крузенштернов…

Макс вопросительно глянул на жену, но перебивать не решился. Она поняла его вопрос.

– Да, это русский путешественник. Я правильно поняла твой взгляд?

Макс кивнул.

– Так вот. У Коцебу было три жены. Две последние были родственницами Ивана Крузенштерна. В архивах, принадлежащих этой семье, Сидельников совершенно случайно нашел письма Коцебу к своим старшим сыновьям. Удивительным можно считать то, что написаны эти письма были за день до смерти самого писателя. Коцебу был убит студентом-фанатиком на глазах у всей семьи. Это не важно для твоего расследования, просто к сведению. Видимо, писатель не успел сказать жене или кому-нибудь другому о письмах, поэтому они так и остались лежать вместе с рукописями и документами писателя. А так как жена его Вильгельмина была из рода Крузенштернов, из Лифляндской губернии (сейчас это территории современной Латвии и Эстонии, а тогда это была часть Российской империи), вероятно, все бумаги были переданы после ее смерти в российские архивы.

Но самое интересное Сидельников нашел в одном из писем, адресованном старшему сыну от первого брака. В нем говорится о послании, которое однажды тот доставил своему отцу из России. Письмо это было (внимание!) от женщины по имени Любовь Юрьева, которая родила от императора Павла ребенка. Уже после его смерти. Я заинтересовалась этим вопросом и нашла сведения о том, что у Павла, действительно, были внебрачные дети. Матерью одного ребенка считалась фрейлина императрицы по имени Любовь. Правда, во многих источниках говорится, что внебрачные дети умерли в раннем возрасте. Но это очень спорный вопрос.

– Как ты сказала, зовут эту фрейлину?

– Любовь Юрьева.

– Ин-те-рес-но…

– Тебе интересно только это?

– Не только. А какое отношение имеет эта история ко дню сегодняшнему? Два столетия спустя?