Что в имени твоем, Байкал

Буряты как народность сложились под несомненным влиянием по крайней мере двух факторов. Во-первых, они не утратили связи со своей основной родоначальной группировкой — монголами. Во-вторых, этнически они испытали сильное влияние ассимиляционных процессов. Буряты в историческое время ассимилировали племена эвенков и особенно тюрок. Процессы ассимиляции протекали, по-видимому, постоянно. Вероятно, именно ими можно объяснить то, что в средневековье монголоязычные племена заимствовали у тюрок название озера Тенгис.

Как же можно объяснить значение слова «байгал», исходя из предположения о бурятском его происхождении?

На этот счет высказаны многочисленные мнения и предположения, так как само собой как бы подразумевалось, а русские исторические документы подтверждали это прямо, что слово может быть только бурятским.

Первым из исследователей, кто пытался выяснить значение названия Байкал, был Николай Спафарий, проезжавший через Сибирь в качестве царского посланника в Китай. Он писал: «И имя того Байкала видется что не русское, его тем именем (назвали) по имени иноземца, который жил в тех местах». Заметим, что в XVII в. русские называли иноземцами вообще коренное, аборигенное население края, не отдавая себе отчета в том, что это название более подходит к ним самим, пришедшим сюда из иных земель, чем к аборигенам. Появление этой версии связано, видимо, с каким-то недоразумением, с какой-то случайностью. Дело в том, что Спафарий пользовался до нас не дошедшими русскими материалами, характеризовавшими и сам Байкал, и сибирские реки — Лену, Витим, Амур и другие, на которых Спафарий не бывал, но описание которых он приводит. При использовании этого в общем-то чужого материала и произошло, видимо, смещение в понимании происхождения названия Байкал. Как до Спафария, так и после него в русских документах всегда подразумевалось, что название это заимствовано у бурят, что оно действительно «иноземное». Версию Спафария о том, что Байкал — имя «иноземца», в последующем пересказывали, приводили в научных трудах, но никто ее не обосновывал и, тем более, не защищал. Все это позволяет говорить о совершенно случайном характере ее появления.

Существует давнее мнение, что слово «байгал» означает «стояние огня». Его в начале нашего века без всяких сомнений принимал Д. К. Дриженко^{84}, один из видных исследователей Байкала. Этот взгляд основан на двух фактах. Во-первых, на переводе — слово «бай» можно перевести с бурятского как «стоящий, стояние», а слово «гал» — «огонь». Во-вторых, на бурятской легенде, которая приведена выше под названием «Бай гал — Стоящий огонь».

Против такого объяснения есть и возражения. В частности, их высказывает монгольский историк X. Пэрлээ^{85}, правда не приводя аргументов.

Версию из легенды об образовании Байкала на месте огнедыщащей горы подробно рассмотрел Ц. Данзанов^{86}. В этом объяснении он справедливо усматривает связь происхождения озера с природными вулканическими процессами. Основываясь на геологических данных, Ц. Данзанов сопоставляет время проявления в Прибайкалье вулканических процессов с событиями как доисторического, так и исторического времени. По его мнению, эти процессы шли гораздо раньше, поэтому предки бурят не могли связывать происхождение озера (и, следовательно, его название) с вулканическими процессами. Ц. Данзанов считает, что слово «байгал» следует переводить как «могучая стоящая вода».

Иное объяснение слову «байгал» дает географ Б. Р. Буянтуев^{87}, полагая, что оно происходит от бурятского «байхаа» — «природный, естественный, натуральный, существующий». Мнение Б. Р. Буянтуева поддерживают геолог С. Г. Саркисян и географ Л. С. Берг. Однако с ним не согласен историк Г. Н. Румянцев^{88}, считающий, что подобный перевод не выдерживает никакой критики с лингвистических позиций.

Слово «байгал» переводят иногда как «богатый огонь»^{89}. Такой перевод представляется слишком упрощенным и формальным.

Таким образом, попытки объяснить значение слова «байгал» путем сопоставления его со словарным фондом бурятского языка или на основании легенд, найти его этимологию в бурятском языке не приводят к успеху. Кроме того, они не удовлетворяют безусловному требованию, которое выдвигает В. В. Бартольд, а именно: они не подкреплены данными истории.

В монгольских летописях древние названия Тенгис и Тенгис-далай вытесняются со временем названием Байгал-далай. При скудном числе летописей невозможно даже в первом приближении определить время смены этих названий. Поэтому попытаемся применить «обходной прием», поискать косвенные данные. Например, посмотрим, не упоминаются ли в монгольской истории персонажи с именем Байгал.