Перевод ВНИЗ с доминантного на местный язык чаще всего сопровождается значительными заимствованиями вокабуляра и синтаксических конструкций оригинала. Именно таким образом был обогащен и расширен сирийский, когда он использовался как средство сохранения греческих знаний по медицине и астрономии. Так же был изменен и обогащен французский, когда в XVI веке на него стали массово переводить итальянские тексты. Этот процесс настоятельно рекомендовал Шлейермахер в начале XIX века для немецкого языка как наследника философского богатства греков. Английский тоже, по сути, был обречен стать целевым языком в руках переводческого комитета, учрежденного королем Яковом I. Например, в выражении
Проникновение английских терминов из сферы электронных коммуникаций (компьютер, интернет, серфинг, хардвер, ю-эс-би и тому подобное) почти во все основные языки общения — современное напоминание о иерархии языков. Французам это напоминание пришлось не по вкусу, и в 1996 году французское правительство основало
Иногда модификация целевого языка за счет перевода на него текстов с языка более высокого статуса бывает вызвана давлением на принимающую культуру, но в большинстве случаев это не так. Чаще изменение языка происходит под влиянием пожеланий и потребностей самого переводческого сообщества. (Вряд ли стоит напоминать, что в окружении короля Якова не могло быть никаких носителей иврита, так что некому было требовать адаптации английского к древнееврейской грамматике.) Но перевод Библии в XX веке — дело иное. Современные переводчики Библии на языки аборигенов тесно связаны с миссионерством, причем многие из них — американцы.
Они переводят на языки, которые выучили намного позже критического возраста усвоения языка, — в терминах этой книги мы назвали их L2-переводчиками. Поэтому им угрожает та же опасность ненамеренного получения комических или оскорбительных эффектов, что и сочинителям международных объявлений на хорватских морских курортах. Юджин Найда стремился в первую очередь к тому, чтобы этого не произошло.
Перевод Библии на неевропейские языки, начавшийся в XVII веке вместе с колониальной экспансией Европы, с самого начала отличался большой изобретательностью. Алберт Корнелиус Ройл, лингвистически одаренный мелкий служащий Голландской Ост-Индской компании, приехав работать на Суматру, самостоятельно выучил малайский язык — региональный язык общения. Затем написал учебник малайской грамматики и перевел с нидерландского Евангелие от Матфея. По ходу перевода Ройл изменял и адаптировал малайский, дополняя его при необходимости недостающими терминами из арабского, португальского и санскрита. Однако он делал не только это.
Там, где в нидерландской версии Евангелия от Матфея идет речь о смоковнице, в версии Ройла упоминается
С иврита на греческий, с греческого на латынь, с сирийского на арабский и так далее — когда в принимающем языке не было слова для обозначения чего-то, бралось слово из языка оригинала и приспосабливалось к своему новому лингвистическому дому. А вот при переводе с нидерландского на малайский случилось иначе. Принимающий язык не получил нового слова для обозначения новой вещи. Произошла замена самого предмета другим, для которого в принимающем языке название было.