Что же тут сложного?

Мы с Джеком могли нормально существовать лишь в разреженной атмосфере, где обитают любовники и где не видно земли. Но у меня были маленькие дети, за чье благополучие я отвечала, и чудесный муж, которому я ни за что на свете не смогла бы причинить боль. Наши отношения с Джеком сгорели бы на подлете к реальной жизни, я в этом вовсе не сомневалась, и даже наша любовь, казавшаяся неуязвимой, не защитила бы от боли и гнева, которые неминуемо обрушились бы на нас, попробуй мы сойтись. Мне не хватило ни эгоизма, ни смелости последовать велению страдающего сердца.

И тогда я ушла из “Эдвин Морган Форстер”, с огромным трудом наладила отношения с Ричардом, мы переехали на север, подальше от города, которому я отдала юность, а еще я изменила адрес электронной почты, потому что знала, что мне не хватит сил устоять, если я снова увижу во входящих имя Джека. Но я сохранила последнее его письмо, у меня рука не поднялась его удалить, – то, которое он написал мне, когда понял, что все кончено, я ушла навсегда. Я ожидала, что он рассердится, осыплет меня упреками, а он принялся меня успокаивать, черт подери. Сказал, что не сомневается: в один прекрасный день я триумфально вернусь на работу. Впрочем, один раз все же позволил себе горько сострить: “В несчастной любви хорошо то, что она – единственная из всех – длится вечно”.

В каком-то смысле он был прав. Расставание – конец отношений, но не несчастной любви, которая продолжает жить в голове уцелевшего, спрашивая: “А вдруг?”

“Ты не упадешь, Кейт. Я тебя держу. Расслабься”. Может, и правда надо было? Вдруг получилось бы? Но я была так предана Ричарду, его любви ко мне, детям, семье, которую, как мне казалось, мы вместе строим. Я не могла уйти, пусть даже под влиянием тестостеронового всплеска молодости, который назывался “Джек Абельхаммер”. Я так и не узнала, каков он в постели, но как же мне этого хотелось! Вместо этого я заложила еще несколько кирпичей в основание крепости под названием “дом”.

Сейчас же я частенько ловлю себя на мысли, что крепость эту строила одна. Ричард ханжески озабочен тем, чтобы “быть в настоящем моменте”, но при этом его все время нет рядом. Куда он пропадает? И даже когда он со мной, мысли его витают далеко, словно он катит прочь на невидимом велосипеде. Я решила не рисковать, поступила благоразумно и, может быть, ошиблась. А вдруг? А вдруг Джек прямо сейчас подъедет к этому окну, постучит по стеклу, позовет меня с собой?..

– Принесите чек, – говорю я официанту. – То есть, прошу прощения, принесите, пожалуйста, счет.

Я иду через площадь к своему старому и – дай-то бог – новому рабочему месту, и внутренний голос твердит: сорок два, сорок два, сорок два. Мне нужно помнить, что мне ровно столько, сколько было шесть лет и девять месяцев назад, когда я вышла из этой самой стеклянной башни – как тогда казалось, в последний раз. Не думай о времени, Кейт. Сотри его из памяти. Будь собой.

Легко сказать, да трудно сделать. Я изо всех сил стараюсь перевести часы назад, и на помощь мне приходит другой голос, незваный и тайный. Я узнаю его с первого слова, точно теплый шепот на ухо. Джек. “Вперед, Кэтрин. Что же тут сложного?”

8. Старое и новое

Как прошло собеседование? Отлично, спасибо. Лучше, чем я могла надеяться, хотя я так нервничала, что меня едва не стошнило в один из расставленных повсюду бонсаев в черных гранитных горшках. Обычно меня не тошнит, даже обе мои беременности обошлись практически без токсикоза, но от этой встречи зависело слишком многое. А может, меня мутило из-за корректирующего белья, сдавившего желудок до размеров миндаля, или же подействовал присланный Кэнди пластырь с тестостероном, вызвавший прилив Мужской Силы. Вчера вечером я прилепила его – на удачу.

Собеседование проводила комиссия из четырех человек – трех мужчин и женщины. Мне задавали вопрос, и едва я начинала отвечать, как все мужчины тут же опускали головы и принимались подробно записывать. В конце концов я разговаривала с тремя лысеющими макушками и с Клэр, директором по персоналу. Она сидела с краю и смотрела на меня с интересом и даже, пожалуй, с участием.

– Как вы думаете, почему вы подходите на эту должность? (Потому что мне так отчаянно нужна работа в моей сфере, любая работа, что я навеки стану вашей благодарной рабыней и буду вкалывать усерднее, чем три молодых сотрудника вместе взятых.)

– Расскажите, пожалуйста, чем вы занимались до настоящего момента. (Что ж, расскажу, почему бы и нет. А лучше почитайте мое увлекательное резюме.)

– Назовите ваши слабые стороны. (Гм, вопрос с подвохом. Нужно выбрать такие слабые стороны, которые им покажутся сильными, – “легкий перфекционизм”, “склонность к переработкам”, “никогда не ухожу, не закончив работу”, “не смиряюсь с отказом” и тому подобное.)

– Легко ли вам удается следовать цели? (Шутите? Поставьте мне цель, и я превращусь в тетушку-психопатку Джейсона Борна.)