Что значит быть собакой. И другие открытия в области нейробиологии животных

Поначалу многие поселенцы, особенно в главном порту под названием Хобарт, искали гуманных путей, под которыми понимали мирное сосуществование или переселение аборигенов на какой-нибудь остров. Но на «фронтире» – границе неосвоенных земель – думали иначе. В мае 1828 года газета Colonial Advocate доказывала, что любой способ взаимодействия с аборигенами, кроме полного их истребления, в высшей степени абсурден[139]. К 1830 году тасманийскую глушь уже прочесывали вооруженные летучие отряды. Некоторые формировались из военных и полевой полиции, остальные состояли из заключенных, которые выслеживали аборигенов в обмен на обещанное сокращение срока.

Николас Клементс – историк из Тасманийского университета – метко определил перемену в отношении к аборигенам такой фразой: «Безразличие к коренным жителям сменилось в первые годы войны недоверием, а затем ненавистью и страхом»[140].

Аборигены в долгу не оставались и наносили ответные удары. Поскольку ружей у них, в отличие от колонистов, не было, они использовали две основные тактики – поджог и нападение на скот[141]. Второе важно для нас тем, что аборигены никогда не забирали тушу. Поскольку с лошадей колонисты не спускали глаз, аборигены резали овец и коров, в период войны уничтожая их тысячами[142].

И вот здесь проясняется кое-что насчет тилацина.

Первые сообщения о гибели овец в зубах сумчатого волка появились в 1824 году – как раз тогда, когда ситуация начала накаляться из-за вражды с аборигенами. Примечательно, что нападавшие на овец тилацины якобы выпивали кровь, но не раздирали тушу. Неважно, что для высшего хищника кровь не имеет никакой питательной ценности или что крупным плотоядным не свойственно оставлять нетронутую добычу на поживу другим. В массовом сознании главными виновниками гибели овец все равно стали тилацины.

Основные потери понесла Компания Земли Ван-Димена[143], которой принадлежали права на обширные участки на северо-западе острова. Не разбираясь, кто на самом деле убивает овец – тилацины, аборигены или дикие собаки, в 1830 году компания, чтобы спасти стремительно сокращавшееся поголовье, назначила награду за хищников. Пять шиллингов за сумчатого волка и семь – за волчицу[144]. На эти деньги можно было неделю снимать комнату в лондонском Сохо[145], а уж для Тасмании сумма и вовсе выходила внушительная. Тасманийский дьявол и дикие собаки приносили награду вдвое меньшую.

Эрик Гилер, знавший о тилацинах больше, чем кто бы то ни было, до самой своей кончины в 2008 году так и не смог установить, какая доля погибших овец приходилась на сумчатых волков. Одни фермеры, с которыми он беседовал, клялись, что видели своими глазами, как тилацин за ночь загрыз нескольких овец. Другие, наоборот, считали, что тилацины в большинстве своем были к овцам безразличны и могли спокойно пройти сквозь стадо, никого не потревожив. Даже в эпоху наград за каждого убитого хищника представители Компании Земли Ван-Димена понимали, что, скорее всего, немалая часть жертв была на совести диких собак. Характер истребления соответствовал манере охоты псовых – как у современного койота. Тем не менее всех жертв по-прежнему приписывали тилацинам.

Версию о собаках поддерживал и Клементс, считавший, что овец убивали, прежде всего, собаки, завезенные на остров самими британцами. Кроме того, часть диких собак аборигены приручили как компаньонов и для охоты. Как сообщал Клементс в одном из электронных писем: «Во время войны разводить костры было опасно, поскольку они могли выдать местонахождение аборигенов вооруженным колонистам, так что местные грелись, укладываясь с собаками в обнимку»[146]. Собаки следовали за племенем и, судя по всему, успели перегрызть немало овец.

К 1832 году Черная война закончилась, по крайней мере в восточных районах Тасмании. Немногочисленные уцелевшие в тех краях племена, насчитывавшие к тому моменту не больше сотни человек, сдались и в конце концов перебрались на остров Флиндерс. Однако на северо-западе Тасмании конфликт продолжался до 1842 года. Там, в отличие от окрестностей Хобарта, с аборигенами воевали в основном фермеры и пастухи, но почва для конфликта оставалась прежней: коренное население мстило колонистам, покушавшимся на аборигенок.

Неслучайно примерно к этому периоду относится распространение мифа о тилацинах, сталкивающих овец с утесов. Северо-западные области были глушью даже по тасманийским меркам. Крайняя северо-западная точка острова до сих пор носит название Кейп-Грим (Мрачный мыс). Пастухи-колонисты и представители Компании Земли Ван-Димена руководствовались соображениями наживы и выгоды, не имея почти никаких законодательных ограничений. Поэтому неудивительно, что в конце концов истреблению подверглись все, кто обвинялся в гибели овец, – и аборигены, и сумчатые волки.