«Ясно также,— читаем в „Рассуждении“ Аверроэса,— что эта цель в отношении сущего может быть достигнута лишь в том случае, если его изучение носит преемственный и последовательный характер, если более поздний [исследователь] опирается на более раннего». В свою очередь, аль-Фараби в знаменитом пассаже своей книги «О достижении счастья» пишет о том, что он называет высшей наукой: «Это знание, говорят, в древности было у халдеев, обитавших в Ираке, затем оно появилось у египтян, затем оно перешло к грекам, от них перешло к сирийцам, а затем — к арабам. Всё содержание этой науки излагалось на греческом языке, затем оно было [переведено] на сирийский, после чего — на арабский». Выходит, это translatio — нечто большее, чем дело отдельного человека. Оно касается всего вида, всего коллективного знания и, более того, эта всеобщая передача данных возможна только потому, что Земля живет под влиянием передаточного движения небесных сфер, что ее окружают. Знание всего, знание всех, вся мировая мысль существует не иначе, нежели как всеобщее переселение под движущимся небосводом. Эту широкую перспективу нужно иметь в виду.
4. Трансиндивидуальное измерение мысли ясно выражено у Аверроэса, оно содержится в самой идее о том, что есть только один разум в себе — общий для всех и каждого. Каждый мыслит, проходя свой путь со своим телом, но тем самым всегда проявляется и свершается способность всего человеческого рода. Любая мысль есть не что иное, как активизация общей способности, реализуемой лишь сообща, каковы бы ни были средства ее передачи (религия, преподавание, политическая деятельность и т. д.). Причем, это явление не просто планетарное, но космическое, как явствует из сказанного выше. В наималейшей мысли многое замешано. В каждой мысли замышляет что-то весь мир, в нее вовлечено всё, в нее вовлечено целое — вот почему нам так трудно ее очертить, назвать, вменить. Можно сказать, что нечто мыслит в человеке, и человек мыслит в этом «нечто».
Александр Афродисийский в своем греческом тексте «О началах», сохранившемся только в арабском переводе, говорит о том, что духовная сила, исходящая от Перводвигателя Вселенной, «охватывает весь мир и связывает его части воедино», и через нее, брызжущую и заливающую всё, вещи, таким образом связанные, стремятся «примкнуть» к этому двигателю как можно теснее. Каждая отдельная мысль в сплоченном мироздании есть точка, вектор в сети, образуемой этим стремлением. Мыслящий, сопрягая умопостигаемое с образом, на деле сам объединяется со всем миром, причем как сверху, так и снизу. Сверху, потому что в его мысль вмешиваются космические силы (Перводвигатель, небеса, действующий и материальный разум); снизу, потому что образ — это тело, а в теле — вся Земля. В самом деле, угроза и неизбежное наступление физического распада доказывают, что органическая система, в известной мере обладая сопротивлением и сплоченностью, стремится не только к поддержанию собственного равновесия. В динамике конкретного тела задействована общая материя, его превосходящая, пришедшая извне и устремленная дальше, чем оно само. Тело и его покров образованы относительно стабильной комбинацией первичных сил, но их составляют элементы одного возраста с миром, так что универсальное в мышлении пересекается не только с историей и жизненным путем конкретного индивида, но и с историей всего сущего, всей Вселенной, в которой сама его конкретность — вовсе не разрыв, а лишь часть осадка.
5. В этих вселенских рамках существуют все люди. Род человеческий мыслит не иначе как внутри того, что считается открытием современности, но на самом деле было очевидным уже для арабских философов,— внутри
Абдусалам Абдулкеримович Гусейнов , Абдусалам Гусейнов , Бенедикт Барух Спиноза , Бенедикт Спиноза , Константин Станиславский , Рубен Грантович Апресян
Философия / Прочее / Учебники и пособия / Учебники / Прочая документальная литература / Зарубежная классика / Образование и наука / Словари и Энциклопедии