Что значит поцелуй?

Вдовствующая маркиза прикрыла глаза, собираясь с мыслями и справляясь с эмоциями. Андэр видел, как сложно ей это дается, но с помощью не спешил. Ему пришло в голову, что оставить близнецов в доме будет отличной идеей: сами того не ведая, они послужат оружием в борьбе с излишней материнской заботой, а там, может, и до невест доберутся…

— Я желаю, чтобы вы с братом сознались, чем занимались сегодняшней ночью!

— Это просто, — уверенно сказала Виола, — мы разговаривали, а потом нас сморил сон.

— И больше ничего? — Маркиза попыталась смутить девушку, но никакого успеха не достигла.

— Клянусь честью! — Виола подняла руку, сложив пальцы в «волну» — особый жест, принятый между клянущимися моряками и заключающими сделки морскими торговцами.

Андэр улыбнулся: было очевидно, что девушка не врет. Но никакой особый жест, никакие слова не могли перебороть предубеждение маркизы.

— Всего лишь пустые слова. — Упрямства леди Каларон было не занимать.

— В таком случае ваши неясные обвинения тоже только слова!

Среброволосая малышка нравилась маркизу все больше. Он едва ли не с улыбкой глядел, как она пикируется с его матерью.

— Не имею такого обыкновения!

— Я тоже не бросаю слова на ветер!

— Дерзкая… пацанка! — не выдержала маркиза.

— Этого вы еще не проверяли! Вдруг и этим моим словам нельзя верить?!

— Да я…

— Довольно! — Маркиз решил прекратить кошачий концерт, пока он не перешел в побоище. Что-то у матушки нынче совсем худо с самообладанием. Нельзя, чтобы она позорилась и дальше, потом сама же этого свидетелям не простит.

Женщины замолчали и повернулись к маркизу. В глазах матушки Андэр увидел жажду убийства — близняшка довела-таки ее своим норовом.

— Спор зашел в тупик. Не вижу смысла продолжать выяснения до тех пор, пока Джурс не проверит все артефакты. Тогда и будем гадать, откуда здесь взялась крыса.

Маркиза застонала, досадуя, что Андэр проговорился о вредителе, а Лука сверху заинтересовано переспросил:

— Крыса?

На лицах близнецов отразилось искреннее удивление. Они переглянулись. Андэру было очевидно, что подопечные не притворялись — что бы там ни увидела леди Лукрень, близнецы были совершенно ни при чем.

— Миледи, — Андэр обратился к матери, — я обещаю, что мы сегодня же во всем разберемся. А пока давайте оставим этих молодых людей, пусть приведут себя и комнату в порядок.

Против этого вдовствующая маркиза возражать не стала. Но напоследок одарила ра Велладов грозным взглядом.

За маркизой ушла перепуганная Дулька. Сам Андэр задержался, чтобы спросить Луку:

— Помочь спуститься?

Юноша замотал головой:

— Я сам, спасибо!

Маркиз кивнул и вышел, оставив брата и сестру одних.

Лука рассмеялся и проворно слез, оставив свой не только спасительный, но, как оказалось, довольно пыльный насест. Виола только покачала головой — теперь на одежду брата было страшно смотреть. Луке же было все равно. Он небрежно смахнул самый большой клубок пыли, оставив на рубашке еще один серый след.

— Ты представляешь, я вспомнил, где видел этого маркиза! Помнишь, рассказывал, как делал ставку на нашего петуха? Так вот, он тот мужик, за которым я пристроился, чтобы пробраться к арене! Одет был как бродяга, вот я и не узнал его сразу. Уж очень он тогда на атемо смахивал.

Виола задора брата не поддержала, чем сильно его расстроила.

— Чего ты?

Сестра махнула, сглатывая комок в пересохшем горле. Лука смотрел участливо, и ей показалось, что это удачный момент наконец-то признаться ему в том, что произошло в проклятой Муштивенке. Но…

Виола внезапно поняла, что до ужаса не хочет рассказывать брату о своей первой встрече с маркизом. Раньше с ней такого не случалось. У них с братом не было тайн друг от друга ни в чем…

— Ви! — Лука подошел вплотную и принялся похлопывать побледневшую девушку по щекам. — Скажи что-нибудь! Что с тобой? Ви!

Виола поняла, что не дышит, и тут же со всхлипом вдохнула, закашлявшись.

— Прости, Лу… — сказала она, так и не признавшись, что извиняется не за то, что испугала его. — Я, пожалуй, присяду.

Брат помог ей и тут же устроился на кровати рядом. Он сжал руку сестры и участливо заглянул в глаза, словно опасаясь, что она вот-вот лишится сознания. Виола избежала этого взгляда, потупившись.

— Ну, хоть порозовела, — сказал брат, заметив, что на щеках девушки появился румянец.

Виола покраснела сильнее, чувствуя себя ужасно виноватой перед братом. К счастью, Лука легко менял настроение. Вот и сейчас он перестал тревожиться и принялся сыпать предположениями:

— Эта ведьма тебя так испугала? Как она ворвалась в спальню! Не понимаю, почему она считает нас виноватыми? — Лука состроил забавную мину, пародируя выражение лица разгневанной маркизы.

Девушка слабо улыбнулась:

— Думаю, что она вообще против нашего присутствия в этом доме. Трясется над своим сыном, как над хрустальным яйцом.

— Да! — Лука рассмеялся. — Знала бы она, как я ночью стукнул его по этим самым яй… хм!.. ну, как раз по самому дорогому, ха-ха-ха!

Но Виола веселья не поддержала, наоборот, встревоженно спросила:

— Что ты с ним сделал? Зачем?!