Чтобы помнить

Сидит вся бледная, кажется, аж посерела. Да уж. И с этим мне придется ехать домой? Но ничего, успокаиваю себя, наши мастера умеют сделать из них красоток, какими бы они до этого не выглядели. Вот и эту перед продажей приведут в порядок. Но зрение… Его не вернуть. Неужели придется волочить ее вместе с собой домой? Или лучше выбросить по дороге, чтобы дома не высмеяли? Маира это не Феокла. Той можно гордиться, даже друзей пригласить, чтобы распробовали. Давненько я о них ничего не слышал, а такому сюрпризу парни обрадуются, но Маира… будет только жаться, хныкать, молить о пощаде, что только вызовет смех у друзей. Еще не хватало стать посмешищем. Правда, в последнее время она покорна, может не все потеряно? Жалко выбрасывать такое тело в космос. И почему она не Феокла? О той я уже договорился, низших продавали вчера, но благодаря Греку ее не повезли, мы с ним уже решили, что я забираю ее себе, но… двоих мне будет много. Два года вне дома, надо устраиваться, а не за рабами смотреть.

От Феоклы необходимо отказаться. Жаль. А эту… Поморщился. Придется все же выкупить. А как проучить ее я еще придумаю, времени у нас теперь будет много. Нужно было быть правдивой со мной до конца. Ведь наверняка думала, что я никогда не узнаю. Посмотрим, как она будет рада своему наказанию. Всматриваюсь в ее лицо, уже мысленно представляя, как буду ее учить уму разуму и замечаю ее улыбку. И чему она только радуется? Неужели думает, что теперь отпустят? Заблуждение рабыни вызывает усмешку. Рано радуется. Хмыкаю про себя, но, заметив, что улыбка так и не покидает лица рабыни, улыбаюсь предвкушающе. Это будет ее последняя улыбка. Улыбка, которую я ей не раз еще припомню. Уже сейчас хочется сжать ее тонкую шейку, чтобы стереть следы ее радости, но ничего я умею быть терпеливым, оставлю свое возмездие на потом. Для начала посмотрим, как она будет улыбаться, когда ее будут готовить к продаже. Уверен, меня ожидает то еще зрелище.

— Маира, я тут подумал. Даже несмотря на то, что не видишь, тебя купят. Да и мы можем скрыть правду, никто и не узнает. Правда, ведь? Ты же хорошая рабыня? А хорошие рабыни молчат, да и в моих интересах не говорить всей правды.

Решил немного слукавить, незачем пока Маире знать, что хозяином стану я. Пусть помучается, неизвестность пугает даже больше определенности. Я сжал ее плечи, наслаждаясь реакцией, от улыбки не осталось и следа, а по телу девушки побежала нервная дрожь.

— Вижу, ты рада, — хмыкаю.

— Да, — слышу ее тихое. Молодец, знает, что говорить. Может быть, я зря тогда переживаю? И дома она будет полезна?

— И я рад, что мы все решили. Надеюсь, отсутствие зрения не отняло у тебя желания поблагодарить своего учителя за благосклонность?

— Нет, — отвечает она и тут же прикасается рукой к моей ширинке, будто знает, где именно она находится.

Радует, что отсутствие зрения не сделало ее полностью слепой, иначе даже в таких простых вещах пришлось бы с ней возиться. Наблюдаю за ее перемещением на колени, за опущенной головой, за отточенными движениями рук и хвалю себя за хорошо проделанную работу. Молодец, все помнит, а значит, учеба не прошла даром. Жалко, что теперь не покупатель будет оценивать мой труд. Я ухмыльнулся, чувствуя, как ее язычок начинает свое сладкое путешествие. Хотя… я ведь тоже могу оценить, хорошо проделанная работа, Аякс. Молодец, как для себя старался. Определенно в этом что-то есть.

ГЛАВА 5. Маира

Зря расслабилась, какая же я глупая. О чем я вообще думала, когда понадеялась? Но надежда она такая, не спрашивает, впрыскивает в сердце свою наглую ложь. И вот сейчас остается лишь корить себя за и свою глупость. Как я вообще могла представить, что мое положение изменится? С чего бы вдруг? Родителей нет, да и я нахожусь в охраняемой крепости. Если не продажа, так все равно меня ждет смерть. Рано или поздно, но мне одна дорога. Обреченность. Ничего лучше не будет. Чего я вообще ожидала, так легко воспарив радостью? Ведь если не рынок, то что? Здесь, в колонии, никто не будет держать бесполезный товар. Смерть может показаться раем по сравнению с тем, что меня могло ожидать. Почему я не подумала об этом в тот момент, когда была у него, когда не увидела его ненавистных глаз? Почему только сейчас, лежа в своей постели, понимаю, что зря на что-то надеялась? Смешно, но где-то в глубине души верила, что добро побеждает, даже ждала, что он меня отпустит, что больше не буду рабыней. Наверное, именно поэтому я улыбалась в его присутствии. И как только можно быть такой наивной? Ничему жизнь не учит.