Чудачка для пианиста

— Чисто спела. Очень камерно. Я бы сказал, кристально.

Я потерла переносицу, подбирая слова, чтобы аккуратно сказать, что по-всякому умею петь, но в рюкзаке уныло тиликнул мой старичок-мобильный. И я внезапно вспомнила, что опаздываю. Это же катастрофа! Завтра пробный концерт, а я тут разгуливаю. С красавцем-дирижером. Ох, и глазища у него! И волосы длинные, ухоженные. Мечта!

— Простите! — прижала ладонь к груди. — Я побежала. Очень опаздываю.

— Секунду, — он нарочито медленно перекинул строгую мужскую сумку в другую руку. — Во вторник и пятницу ждем тебя на репетициях. Кравцов передвинет индивидуальные, чтобы ты успевала. Готовимся к новогоднему концерту тридцатого, а там посмотрим. Можем, возьму тебя и на «Огонек» в Новогоднюю ночь. Шабашка, так сказать. Надеюсь на тебя.

Я долго глотала воздух, чтобы не заорать «Ура-а-а-а!», а потом прикрыла челюсть и выдала:

— Я не подведу!

[1] Цифра — каждая цифра включает в себя определенную часть произведения. Как правило это несколько десятков тактов. Это делается для того, чтобы на репетиции дирижеру было удобно объяснить оркестру с какого места нужно начать играть.

[2] Кода — пассаж заключительной части произведения.

[3] «Autumn leaves» Joseph Kosma

[4] Альтгорн (Альт) медный духовой музыкальный инструмент.

[5] Расщепление голоса — приём пения, при котором к чистому звуку примешивается известная доля другого звука, нередко представляющего собой немузыкальный звук, то есть шум.

Глава 4. Настя

А теперь: ноги в руки и, главное, ни с кем не встретиться. Из преподавателей, конечно. Обычно меня даже забавляли эти прятки и беготня по замороченному построению Академии, но не сегодня. Сейчас любая заминка обернется концом света, потому что ключ от репетиционной звенел у меня в рюкзаке. Ребята сначала замерзнут у входа на базу, а потом разбегутся, как тараканы. Нельзя-а-а. Концерт же на носу, хоть бы разочек программу отыграть.

Я передала номерок вахтерше и, пока ждала одежду, нетерпеливо цокала каблуком ботинка по кафелю и озиралась по сторонам.

Последние студенты собирались в кучки возле зеркала: кто-то из девчонок делился помадой, обычное дело среди бюджетных первокурсников, кто-то из ребят включил мобильный и хвастался своими музыкальными наработками. Тоже часто случалось в нашем заведении, но…

Я наслушалась здесь непризнанных гениев от души. Один знакомый с параллельного курса запевал, что сочинил за месяц тридцать песен. Я тогда чуть со стула не рухнула от удивления, а потом попросила показать сие чудо творчества. Оказалось, в лексиконе паренька слов-то мало, и в каждой песне они просто менялись местами: «Розы-слезы, твои слезы — мои розы, рядом грезы — вижу твои слезы» и прочие приторные и банальные сочетания. Похвалила «шедевр», спрятав улыбку под кулачком, и смоталась от этого кгэния, даже телефончик не оставила. Он еще долго увивался и ловил меня в коридоре. Бесполезно. Я умею избегать ненужных и неинтересных встреч.

Голоса студентов разлетались по широкому залу и прятались в люстрах под потолком. Я грустно посмотрела на стенд с расписанием семестровых контрольных, академконцертов и сдач основных предметов и, перехватив пальто, помчала на выход.

Все в понедельник успею! Должна! Впереди еще целая неделя для пересдачи хвостов, я справлюсь.

Хотя из-за концерта домашка на выходных мне не светит. Папа обещал взяться за меня, но пока только грозился. Да он и не хотел, чтобы я поступала, и ни копейки не дал на экзамены, ни на цветы, ни на одежду. Так что, после одиннадцатого класса я сама тащила свои мечты и подрабатывала все лето, чтобы хоть частично обеспечить себя необходимыми вещами для учебы. Не стану рассказывать, как сложно мне было поступить — может, как-нибудь в другой раз.

Одевалась на ходу: заматывала шею широким вязаным шарфом и путалась в рукавах и длинных патлах. Естественно, почти врезалась носом во входную дверь для великанов. Ненавижу ее — она тяжелая, метра три в высоту и на мощной пружине. Царская, а как вы хотели? Мои слабые руки еле-еле открывали громадину, и я вечно ругалась, как сапожник. Шучу, я не настолько испорчена, хотя завернуть матом еще как могу, так что не удивляйтесь. С этой дубовой окрашенной лаком дверью всегда, вот всегда, случались приключения. Древнее здание, что с него взять? Здесь даже стены пахли по-особенному старинно, а на потолок никогда и никто не смотрел — ты попробуй задери так сильно голову — шею сломаешь.

Вылетела пулей наружу, в холодный влажный воздух, и неудачно поскользнулась на последней ступеньке гранитного крыльца. Едва не сшибла локоть о стену, да-да, все как обычно и ничего нового, но меня вовремя дернула в сторону массивная рука. Естественно теперь на все плечо синяк будет от цепких чужих пальцев, зато пальто выжило.