Чудеса творят чудеса. Почему нам помогают целители, но не помогают таблетки

Первый вопрос, который задают люди, столкнувшись с диагнозом, звучит так: «Почему я?» Наоборот не бывает. Никто из здоровых людей не спрашивает: «Почему не я?»

Рак, инфаркт и инсульт могут случиться с каждым. Наиболее вероятен инфаркт миокарда, и развязка в этом случае наступает быстрее. Вы или выживете, или нет. Все очень просто. Заболевания сердечно-сосудистой системы – убийца номер один, но они не вызывают такого страха и не толкают на такое самокопание, как рак. При онкологии предполагается, что болезнь должна о чем-то сказать человеку. Далеко не всегда. Слово «рак» так пугает потому, что «враг» сидит изнутри и он невидим. Он опасен и возник сам по себе. Он незаметно подкрался, внедрился, втайне рос, часто много лет, и мы ничего не замечали. А затем звучит диагноз и поражает нас, как удар. Каждый по-своему справляется с этим, здесь нет правильного и неправильного пути.

Поскольку у поколения «бэби-бумеров» появился шанс прожить довольно долго, возросла и вероятность столкнуться с онкологическим диагнозом, и лучше заранее подготовиться к этой встрече. Каждый из нас знаком с кем-то, кого это затронуло. Мы слышим в СМИ о сраженных раком выдающихся личностях и сопереживаем их судьбе. В моем ближнем и дальнем окружении есть такие пожилые и даже несколько молодых людей. Я был рядом с любимыми, когда они проходили химиотерапию, и видел, как они страдают. Однажды в моей голове пронесся вопрос: «Что бы делал я, если бы встретился с ним? Что было бы, если бы…» Это деликатный мысленный эксперимент. Конечно, я бы думал обо всем, что я упустил, обо всем, что я, возможно, никогда больше не переживу, не скажу и не сделаю. Во всяком случае, свободно. Но я бы очень постарался не отягощать себя этими мыслями и оставить им как можно меньше места. Есть талантливые от природы люди, которые делают это автоматически. Я, скорее всего, не принадлежу к их числу, мне нужно будет поработать над этим. Шок определенно будет глубоким. И страх за тех, кого мне придется оставить, когда это станет серьезно, – он тоже появился бы. А потом я попытался бы поскорее выкарабкаться и смотреть вперед с оптимизмом. Видеть печаль, принимать ее и брать с собой, но не дать ей взять верх. Я знаю, в теории все просто, а на практике сложнее. И я надеюсь, что мне придется столкнуться с этим только в теории.

В книге «Mut und Gnade»[34] одна семейная пара описывает, как они жили, когда жене в юные годы диагностировали агрессивную форму рака молочной железы. Я был очень впечатлен. Особенностью обоих авторов было то, что они все делали «правильно»: жили в высшей степени осознанно, медитировали, писали духовные книги и не ели мяса. Но рак все равно их настиг. Плохая карма? Расплата за прошлую жизнь? Нет, просто не повезло. Они не позволили своим благонамеренным друзьям хорошенько все объяснить им и навязать вину. Я бы тоже хотел так уметь.

Мой сосед Андре – настоящий пример для меня. Ему всего тридцать пять лет, и у него рак кишечника. Андре делает для своего излечения все возможное. Он скомбинировал научную медицину – операции, химиотерапию и облучение – со всем, что посчитал для себя полезным. Он очень осознанно питается, ставит перед собой новые цели и даже осваивает новую профессию. Его подруга всецело поддерживает его. Однажды я пошел с ним на церковную службу в Эйфель и узнал, какую позитивную поддержку может оказывать община. Каждый прихожанин мог написать записку с пожеланием. Один тот факт, что каждый формулирует, в какой помощи он нуждается, уже помогает. Корзинки с обращениями ко Вселенной стояли перед алтарем, рядом с сотнями свечей. В церкви много пели и молились. Меня по-настоящему взволновал момент, когда каждый желал другому чего-то хорошего. Мне понравилось, что каждый был открыт для каждого. Андре – один из самых позитивных людей, которых я знаю, и его лечащий врач удивляется тому, как хорошо он себя чувствует.

«Борьба с раком» – обоюдоострая риторика. С одной стороны, эти слова дарят надежду. С другой стороны, они автоматически делают тех многих, кто не выиграл эту битву, проигравшими. И это некорректно. Живут ли «бойцы» дольше? Это сложно вычислить, потому что отношение к болезни может меняться и прыгать туда-сюда. Когда больных опрашивают в момент Х, а через три года смотрят, как сработала их жизненная установка, ученые не учитывают, что за три года с человеком могло произойти многое такое, что не имело отношения к его настроению в день Х. Больные раком вынуждены принимать контрастный душ ощущений. Временами они полны боли, безнадежности и отчаяния. Но бывают и дни, наполненные надеждой, жизнерадостностью и даже счастьем.