Чудесам нет конца

Пока Энтони читает историю, Рипли с беспокойством посматривает на него. Энтони старается, чтобы эмоции не отражались у него на лице, хотя многое раздражает его до бешенства. К примеру, в байке Рипли мало что сохранилось от его собственной истории. Энтони не нравится намек, что он испугался волка. Он не хочет мыть ноги прокаженному, а уж тем более пить грязную воду. У него нет власяницы, кишащей вшами. Он бы с удовольствием занялся любовью с хозяйкой замка, вместо того чтобы ползать перед ней на коленях, умоляя, чтобы его выпороли. Ему не нравится, что Пирс поучает его, точно школьника, и уверяет, будто способен предсказать смерть Энтони, – выглядит как угроза. Да и вообще он находит историю алхимика ужасной, потому что там его без конца обижают и заставляют страдать ни за что ни про что. И разве не жестоко по отношению к его другу Эндрю Троллопу выцарапать ему глаза? А помимо всего прочего, можно ли доверять этому Рипли – человеку, о котором хорошо отзывался Уорик? Но лицо Энтони остается непроницаемым. Подавив бурю эмоций, он говорит:

– Замечательная история – настолько замечательная, что никто в нее не поверит.

– Почему же? – возражает Рипли. – В городе Ившем есть церковь, которая охраняет как святыню отверстие в земле, где когда-то будто бы стоял крест Распятия, а в Карлайле поклоняются мощам святого Франциска в возрасте тринадцатилетнего мальчика. Если люди верят в такое, то почему бы им не поверить и нашему рассказу о возвращении белого кречета?

Видя, что Энтони продолжает сомневаться, Рипли меняет курс:

– Ну хорошо, допустим, большинство не проглотит эту байку целиком, но все поверят, что отдельные ее части могут быть правдой. И помните: это только первая из многих историй, которые мы будем распространять о вас. Здесь главное – вливать информацию капля за каплей.

– Я однозначно буду отрицать все, о чем здесь говорится.

– Тогда вас попросту сочтут очень скромным. Тем лучше.

– Удивительно, что вы придумали такую странную историю, – замечает Энтони.

– Мой дорогой лорд, я не придумал ее целиком, – отвечает Рипли. – Я лишь стащил части историй у других… Теперь меня ждет работа, да и вам наверняка пора вернуться к упражнениям с мечом и копьем. И запомните: хозяйка замка была права. Вы герой своей истории. Я же, напротив, остаюсь в тени. – И он задумчиво продолжает: – Рыцари и лорды могут стать героями, но никто не слыхал о героическом алхимике, и ни одному алхимику не доводилось видеть Грааль. Прошу вас, оставайтесь моим другом, и тогда все будет хорошо, все пойдет отлично и сложится наилучшим образом.

Глава 7 Свадьба

Столетия назад молодой король отправился на охоту в лес. Отстав от товарищей и заблудившись, он вышел к реке, на берегу которой встретил прекрасную женщину с белокурыми волосами. С виду она была совсем как эльф. Женщина предложила показать ему дорогу из леса…

Энтони вспоминает, что в детстве они со старшей сестрой Элизабет часто слушали сказки, которые рассказывала им мать. Если верить матери, сказки – это истории из жизни волшебниц, и именно волшебство в крови Жакетты, полученное ею благодаря происхождению от Мелюзины, позволяло ей рассказывать их. Вращая глазами, она призывала сказочные сюжеты, будто ангелов или демонов. Она и правда считала, что у каждой истории есть свой дух и дух этот ищет рассказчика, который мог бы передать смысл точно и правильно. В основном она рассказывала истории о красивых девах, которые выходили замуж за королей или принцев. По словам Жакетты, и Элизабет, и Энтони родились безобразными, но она уверяла их, что заставила свою кошку Баст[22] слизать с них уродство и теперь, будучи красивыми, оба они, когда подрастут, обязательно попадут в сказку.

По ощущениям Энтони, если его жизнь и превратилась в сказку, то это какая-то странная сказка. Со времени битвы в Вербное воскресенье все стало ненормальным, и он примеривается к мысли: а что, если его и правда убили в том сражении и он вовсе не воскрес в мире живых, а обитает на том свете, который являет собой дьявольское и ущербное подобие реальности? Поиски пути снова и снова выводят его на нехоженые дорожки. Знакомые предметы, если к ним внимательно присмотреться, исчезают, превращаясь в нечто странное и угрожающее. Но ведь так не может продолжаться вечно? Ему бы очень хотелось вернуться к простой определенности детских лет.

Энтони счастлив снова оказаться в Скейлз-холле. Хотя жена страстно обнимает его, ее первые слова полны лукавства: разумеется, до Бет тоже дошли пущенные Рипли слухи об аскетизме Энтони, его сопротивлении чувственному искушению и о явлении ему Грааля, а также все прочие выдумки. Бет запускает руку ему под камзол, якобы желая убедиться, что там нет власяницы, а затем нежно шепчет Энтони на ухо, что готова хорошенько его выпороть, если ему так хочется.