Чудесатости из Подкроватии. Ужасно смешная книга для задорной гребли лапками по жизни

– Потому что я увлекающаяся натура. Так бабушка говорит. Не умею вовремя тормозить. Ладно, будешь вся синяя. Это красиво. А вязать я научусь. Просто надо придумать, зачем это мне надо. Чтоб аж руки зачесались. Но не как при цыпках, а как при этой самой моти-шмоти. Понимаешь? – спросила куклу Коку Антонида.

Кока молчала и делала вид, что в восторге от своей синей морды. Ей вообще все всегда нравилось. И башкой вниз в унитаз летать, когда Антонида решила стать аквалангистом, и с десятого этажа в форточку, когда Антонида решила стать летчиком-испытателем, и в микроволновке кружиться, как на карусельке, когда Антонида решила стать поваром. Правда, недолго удалось покружиться, бабушка с поварешкой начала бегать за ними по всей квартире и кричать:

– Ну в кого этот ребенок? В кого?!

– В тебя же, в тебя, – шепотом отвечала ей Антонида из-под шкафа; там бабушка не могла ее достать. Только если поварешкой. И то, если поварешку привязать к метле.

Если Антонида что-то решила, значит обязательно сделает. Вязать так вязать.

Вечером она высунулась на балкон и спросила у Чудища:

– А у тебя когда ДР?

– Че? – радостно спросило Чудище.

Не то чтобы оно всегда паслось возле дома девочки, просто возле Антониды всегда были приключения и прочий эге-гей. А у Чудища была острая нехватка эгегея в крови.

– Ну ДР у тебя когда? Когда тебе дарят торт и подарочки?

– Ы?

– Я говорю, когда у тебя день рождения.

– Никогда, – ответило Чудище.

– В смысле?

– У нас это не принято, – загрустило Чудище и слизнуло ближайшую звезду с неба (их там все равно много, не переживайте). – И вообще, мы ночью рождаемся.

– А как празднуете?

– Никак. Рождаемся и все. – Тут Чудище загрустило изо всех чудищиных сил, осознав, что упускает в жизни какую-то веселую штуку.

– Ни слова больше. Я все устрою. Давай день… точнее, ночь рождения у тебя завтра? Ой, до завтра я не успею шарфик свя… – Тут Антонида сначала ударила себя кулачком по голове, а потом заткнула себе обоими руками рот. Это ж надо было выболтать весь сюрприз!

Но Чудище было так увлечено грущением, что не услышало чего не надо.

– Давай послезавтра? Ой, подожди.

Тут Антонида убежала обратно в свою комнату и стала громко кричать бабушке: «БАБУШКА! А ЗА ТРИ ДНЯ Я УСПЕЮ ШАРФИК СВЯЗАТЬ???»

– Бубубу. Хрррр, – ответила ей бабушка из спальни. Турецкий сериал всегда действовал на нее успокаивающе.

Вернулась Антонида с улыбкой на рожице.

– Короче. Ночь рождения у тебя в пятницу. Поняло?

– Ага, – кивнуло Чудище.

– До пятницы не приходи, о’кей? Ну, на всякий случай.

– Ой, это так долго жда-а-а-а-ать! – заныло Чудище. Терпения у него совсем не было.

– Не, я быстро свяж… не успеешь моргнуть.

– Ладно.

И действительно. Вязать Антонида научилась очень быстро. Можно даже сказать моментально. Один раз посмотрела, как бабушка показывает. Потом дождалась, пока бабушка заснет над очередной серией, схватила спицы и КАК сунула их в розетку! Ну мысленно, мысленно. Потряслась немножко от воображаемого удара током и стала вязать.

Первый ряд вышел просто на восхищение. Кривой и весь в узлах. Гораздо круче, чем у бабушки.

– Господи, в кого я такой талантливый ребенок! – громко похвалила себя Антонида. – Наверное, сама в себя.

Но пряжа Антониде решительно не нравилась. Ну что это за безобразие! Чудовищу же надо подобрать красивый цвет. И это явно не розовый. И не желтый.

– А какой тогда? – спросила Антонида у куклы Коки.

Кока, как обычно, молчала и смотрела в окно.

– Кока, ты гений! – сказала Антонида.

За окном бродил синий-пресиний Принц Вечер. Он знал, что неотразимый, поэтому старательно делал очень скромный вид. Опускал глаза, наклонял голову, шурудил ножкой по асфальту.

Как будто Принц Вечер не виноват, что такой красивый. И умный. И… короче, не виноват.

Самое красивое, что было у Принца Вечера, это его синяя-пресиняя борода. Его гордость. Она у него, кстати, с детства была, он родился с ней. Сначала борода, конечно, маленькая была, буквально три волосинки. А потом стала густой-густой и длинной-предлинной.

Вот на нее-то Антонида и нацелилась.

Кому борода, а кому и пряжа.

Высунулась Антонида в форточку, ухватила клочок синей бороды и как давай шарфик вязать! На бешеной скорости, чтобы успеть подарок Чудищу сделать.

В первый вечер Принц Вечер сначала ничего не почувствовал. Борода-то вон какая длинная, весь город обвивает.

На второй вечер он ничего не понял. Ну зацепилось там что-то за бороду, ну мало ли. Но потом это «зацепилось» так обнаглело, что стало сильно дергать и тянуть. Как будто рыба попалась на крючок. И такая оборзевшая это была рыбина, что тащила рыбака за собой под корягу.

А на третий вечер уже поздно было.

Короче, когда Чудище прискакало под балкон Антониды с криками: «А вот и пятница наступила!» – то увидело очень странное.

Перед окнами девочки топтался кто-то очень недовольный. Этот недовольный крепко держался за единственную синюю волосинку, торчащую у него из подбородка. С другой стороны в волосинку вцепилась Антонида и говорила строгим голосом:

– Ну что тебе, жалко?