Чудесная страна Алисы

[3] ПаркинсонИзм — неврологический синдром, который характеризуется рядом симптомов: тремором, мышечной ригидностью (устойчивое повышение мышечного тонуса, равномерное сопротивление мышц во всех фазах пассивного движения, одинаково выраженное в сгибателях и разгибателях), постуральной неустойчивостью (неспособность удерживать равновесие, трудности ходьбы, падения) и брадикинезией (замедленный темп движений, трудность начальных движений, трудность поворотов.

[4] Кветиапин — это антипсихотическое лекарственное средство, которое помогает устранить серьезные нарушения в работе центральной нервной системы.

* * *

10

Кальян относился к числу тех маленьких невинных удовольствий, от которых Ольга не могла отказаться. Хотя и пыталась беречь здоровье и злоупотреблять нечасто.

Но сегодня после рабочего дня и трёх часов отчитанных лекций голова была чумная.

Она оставила машину и спустилась по крутой полутемной лестнице, ведущей в подвал. Воздух вокруг заведения с яркой цветастой вывеской был напоен удушливым приторным ароматом кальяна — верный признак заведения средней паршивости. Конечно, сама Ольга могла позволить себе покурить в дорогом ресторане. Где кресла не обшарпаны, а воздух хорошо кондиционируется. Но она не любила ходить куда-то одна. А ее компания была более чем демократичной.

— Вам столик? — подбежала к ней в дверях маленькая девушка, три раза обернутая фирменным фартуком, сжимавшая в руках стопку толстых папок меню. Но Ольга отрицательно покачала головой:

— Меня ждут, — и сама, без указаний свернула в ближний длинный коридор.

Компания всегда заказывала один и тот же столик — предпоследний по левую руку.

В самом баре воздух был еще более спертый. Такой густой и сладкий, что казалось — его можно резать ножом. От этого запаха уже невозможно было избавиться — так прочно он въелся в велюровые покрытия диванов, цветные тюлевые и плотные гардинные занавеси, скрывающие уютные каморки столиков. Ольга шла по длинному коридору, едва не касаясь плечами занавесок, в баре стоял полумрак; и разговоры, которые велись за шторами, почти не долетали до слуха идущих по проходу посетителей.

В дальнем углу Ольга уверенно отдернула штору.

— Ольга Артуровна!

— Здравствуйте.

— Здравствуйте.

Ее ждали.

Кабинки в кальянной были небольшие. Круговой стол в центре дивана, мягкий свет, куча подушек. И подвесной телевизор, по которому транслировались видеоклипы, почему-то никогда не совпадающие со звучавшей в колонках музыкой. На экране ритмично дергался чернокожий певец, а над головой мягко переливалось банджо.

— Мы уж думали, не придете.

Ольга Артуровна поправила очки и объяснила:

— Лекции.

— Конечно-конечно, — закивала сидящая с краю девушка. — Садитесь ко мне.

И все принялись двигаться, освобождая ей место.

Ольга никогда не появлялась в числе первых. Она вообще приезжала только когда хотела. Или не приезжала вовсе.

Да и в разговоре участвовала не всегда. Больше любила просто сесть с краю, откинуться на подушки и слушать. Курить кальян, трубку которого пускали по кругу и затягивались по очереди. И слушать-слушать прекрасную чушь.

Она любила молодежь. Это компания не была постоянной: кто-то появлялся, кто-то исчезал. Но никому здесь, как правило, не бывало больше тридцати пяти. Молодые, азартные, алчно интересующиеся жизнью. Современные и творческие — иногда Ольга даже не знала о существовании профессий, которыми занимались эти люди.

Они всегда рассказывали что-то интересное, горячились, спорили. Иногда разговоры казались ей наивными, но Ольгу это не раздражало. Напротив, она сама как-то оживала, отдыхала душой в этих разговорах. Получала энергию, запал — училась любить жизнь.

Она и сама понимала, что ведет странную инфантильную жизнь. Друзья-коллеги смотрели удивленно, и близкие пеняли ей на это. Но Ольга ничего не хотела менять. Ходила туда, куда нельзя было не пойти, вела разговоры, улыбалась, кивала. И скучала. У людей ее возраста были свои проблемы: дети, семьи. У тех, кто немного постарше, — даже внуки, работа, бизнесы. Скука и усталость в глазах.

Поэтому годы шли, а вокруг Ольги менялись молодые лица. Умные, интересные, полные жизни молодые лица.

— Нет! — горячо спорили два молодых человека. У того, что помладше, тощая шея смешно выглядывала из широкого ворота пиджака. Рукава были закатаны, и он оживленно размахивал худыми, какими-то совсем мальчишескими руками.

Ольга, чуть улыбнувшись, села с краю. Кто-то сразу протянул ей запакованный в фольгу мундштук. Она кивнула и захрустела пакетом. Девушка, сидевшая рядом, уже протягивала ей кальянную трубку. Ольга затянулась.

Курили апельсин с мятой. Не самый любимый вкус, но приятный. Сладкий душный дым, прогревая носоглотку, вошел в тело. Ольга задержала его во рту и медленно выпустила.

Пытаясь понять, о чем идет речь.

— Литература — это конструктор душ! — горячился Паша — вспомнила имя парня Ольга. — Она должна нести разумное доброе вечное. Зачем писать про зассанные сортиры, если мы все их видим?!

Литература.