Чудесная страна Алисы

— Али-исочка, — заулыбалась она беззвучно с той стороны стекла. Распахнула дверь, одним взглядом отстранив прочих нетерпеливых родителей и, впустив девушку, снова захлопнула.

Коридор был заполнен детьми всех возрастов. Только что прозвенел звонок, и со второго этажа сбегали рослые ребята с рюкзаками, сновали пяти-шестиклассники, под ногами с гиканьем носились малыши.

Этим летом в школе сделали ремонт, так что коридор еще слегка пах свежей краской. Алиса, запыхавшись от быстрого шага и тяжело дыша, ощутила душок особенно остро.

— Меня Елена Павловна вызвала, — извиняясь, пожала плечами Алиса, пытаясь перекричать стоящий гвалт.

Консьержка сочувственно и понимающе закивала.

Куда идти — показывать не стала: Алиса и без того прекрасно помнила маршрут. Ее длинная, немного школьная юбка била по ногам, когда девушка поспешно шла в самый дальний конец коридора, туда, где в небольшую рекреацию выходила дверь с надписью «2Б».

Перед тем как постучать, она суетливо сняла пальто, накинув его на руку. Приличия ради поправила воротник, сделала два глубоких вдоха.

Только потом, дежурно стукнув, заглянула.

Класс гудел, как улей, — так, что закладывало уши. На перемене ребята не занимались, но учительница — видимо, в педагогических целях — оставила их сидеть в кабинете, не позволив носиться по коридору.

Алиса, прежде чем поздороваться, стрельнула глазами на третью парту. Где смешливый чернявый постреленок давал концерт, заливисто хохоча и размахивая руками. На стул ему встать не разрешили, и он стоял на собственном портфеле, размахивая руками и громко вещая. «Артист», — в сердцах подумала Алиса. Мальчишки прыгали вокруг кипучего деятеля и вопили. Алиса пошла красными пятнами.

Удивительно флегматично относящаяся к царящему бардаку учительница подняла голову. И девушка, постаравшись придать лицу вежливое до угодливости выражение, пробормотала:

— Здравствуйте, Елена Павловна.

Полная женщина лет сорока, поднялась, грузно опершись на стол. Одернула блекло-сиреневую мохнатую кофту, поверх которой едва выделялась тонкая серебряная цепочка, и, одним взглядом пригвоздив к местам расшалившуюся детвору, направилась к дверям.

Едва она закрыла створку за спиной, из класса раздался вой стада беснующихся павианов. Алиса покраснела и зачем-то поздоровалась во второй раз.

— Здравствуйте, Алиса, — холодно кивнула учительница.

— Вы… — девушка, почувствовав, что пальто выскальзывает из рук, и неловко скособочившись, подхватила сползающую полу. — Просили зайти, — в последних словах против воли промелькнула жалобная интонация.

Брови Елены Павловны угрожающе сошлись на переносице. Она глянула на девушку строгим, внушительным взглядом.

— У нас произошел очень неприятный, я бы сказала, безобразный инцидент, — повышая голос к концу фразы, громовым тоном отрезала классная руководительница.

И все, что смогла беспомощно выдавить Алиса, было:

— Да, я поняла…

В ногах она ощутила противную слабость. Так всегда бывало, когда старшие принимались ее отчитывать. Алисе было восемнадцать. Она сама не так давно вышла из детского возраста. И еще не привыкла, что теперь взрослая — она.

— …и сами понимаете, я была вынуждена наказать и оставить после школы.

Алиса пропустила первую часть фразы из-за стоящего вокруг детского крика, но постыдилась переспрашивать. Вместо этого согласно покивала.

Впрочем, уж ей ли было не знать, что Ромку вряд ли могли наказать незаслуженно. Скорее уж, ему влетело меньше, чем положено. Потому что не обо всех хулиганствах взрослые, в конце концов, узнавали.

— И вы представляете, что он мне сказал?! — глаза учительницы заблестели от негодования… и слез обиды. Так, во всяком случае, показалось Алисе. — Он мне сказал: «отстань, жирная свинья!»

Алиса охнула.

Причем, на мгновение ей показалось, что учительница в самом деле чуть-чуть напоминает… Курносый нос, покатые плечи, короткие полные ступни, втиснутые в туфли. Но эту мысль Алиса тут же отогнала. Ведь ей не восемь лет.

Ромка так безобразно метко придумывал всем прозвища. Стоило тому один раз взглянуть на человека, и он безапелляционно громко просвещал Алису: «глянь, Кролик!» «смотри, Сумка идет, с ручками!» «Розовый Бармаглот ест банан!»

Заливисто смеялся, и Алиса, как ни пыталась сдержаться, тоже невольно улыбалась. Полная женщина в ярком летнем платье с цветочной аппликацией и юбкой-колоколом в самом деле отчаянно напоминала нелепую дамскую сумочку. А ее волосы, старательно зачесанные и политые лаком, сбившись от ветра на две стороны… изогнутые ручки.

— Простите, — с чувством то ли пробормотала, то ли сразу простонала она.

— Вы понимаете, он ведь оскорбил меня не только как учителя. Но и как человека, как женщину, — строго, подрагивая от негодования, договаривала классная. — Мне даже пришлось выгнать его из класса

— Я понимаю.

— Вы должны объяснить ему, — с нажимом внушала учительница, — что так не делается. Он мальчик, будущий мужчина. Он должен понимать, что оскорблять женщину — это самый крайний край!