Чудесная жизнь Іосифа Бальзамо, графа Каліостро

— Право, вы принимаете мужа за ярмарочнаго шарлатана.

— Вашъ супругь, графъ Каліостро — великій и мудрый человкъ! — отвтила Мэри серьезно.

— Можетъ-быть, но при чемъ тутъ лотерейные нумера? Зачмъ онъ будетъ ихъ отгадывать?

— Затмъ, чтобы помочь несчастнымъ.

Графиня принялась ходить по передней, нахмуривиіись и заложивъ за спину руки. Мало-по-малу нахмурившееся-было ея лицо прояснилось и сдлалось почти веселымъ, когда она обратилась къ мистриссъ Скоттъ.

— Хорошо. Я поговорю съ мужемъ.

Мэри бросилась цловать ей руки, какъ вдругъ у входной двери раздался ударъ кольца.

— Боже мой, это графъ! Все погибло!

— Идите скоре сюда, это выходъ прямо на дворъ. Приходите въ восемь часовъ подъ окно, я дамъ сигналъ! — поспла прошептать Лоренца, толкая гостью къ стеклянной двери.

Неизвстно, что говорила Лоренца съ мужемъ, но, когда мистриссъ Скоттъ вечеромъ подошла къ условленному окну, оно было темно, и только въ лабораторіи графа чуть свтился красноватый огонь.

Наконецъ, показался слабый огонь свчи, рама полуоткрылась, къ ногамъ Мэри упалъ свертокъ, и въ снжной тишин раздалось: «восемь».

Въ свертк оказалась гинея, завернутая въ бумажку, на которой было написано то же число 8.

8

Графиня вызжала съ португалкой, главнымъ образомъ, за покупками. Она покупала изъ любви покупать, ей нравилась почтительность приказчиковъ, свтлыя или полутемныя лавки, загроможденныя массою интересныхъ, красивыхъ и дорогихъ предметовъ, приходящія и уходящія покупательницы, шуршанье матерій, разговоры и споры, толкотня, запахъ духовъ и легкая пыль надъ прилавками. Она смотрла на лавки, какъ на женскій клубъ, свела не мало мимолетныхъ знакомствъ и никогда не отказывалась выпить чашку чая въ маленькой комнатк за лавкой, стоя.

Однажды она встртилась съ мистриссъ Скоттъ. Лоренца ее узнала, а Мэри все время поводила глазами, будто ища кого-то и, увидя Лоренцу, успокоилась, однако, не подошла къ ней, а, наклонившись надъ голубымъ кашемиромъ, стала тихонько говорить съ приказчикомъ. Вскор вошли Вителлини и косоглазыЙ Скоттъ. Лоренца протснилась къ Мэри и заговорила весело:

— Дорогая мистриссъ, рада васъ видть! Я думала, что вы ухали! Помните, вы собирались сдлать что-то въ этомъ род! Какъ вашъ супругъ, вы кажется были не очень довольны его образомъ жизни… Надюсь, теперь все благополучно?

Мэри печально отвтила:

— Благодарю вась, графиня. Теперь все боле, чмъ благополучно. Пусть небо наградитъ графа! Я была у него (не думайте, что я неблагодарна), но васъ не было дома въ то время.

— Онъ мн ничего не говорилъ. Жалко, что меня не было.

Лоренца вынула табакерку и предложила мистриссъ Скоттъ, но та живо возразила:

— Позвольте, я васъ лучше угощу. Небывалый табакъ, онъ смоченъ въ меду и продушенъ резедой, кром того къ нему подмшана китайская травка.

— Не вредно ли? — спрашивала Лоренца, набивая маленькую ноздрю.

Скоттъ и Вителлини были совсмъ рядомъ и кланялись ей.

— Восхитительно! Никогда ничего подобнаго не нюхала. Синьора Блевари, попробуйте (вы позволите?), нужно дать и Психе.

Лоренца смялась и чихала, совала въ носъ португалк, которая, обороняясь и пятясь, наступила на моську.

Приказчики удыбались и пріостановили хлопать свертками матерій, такъ какъ вс покупательницы повернулись спиною къ прилавку, наблюдая происходившую мжду Лоренцой и мистриссъ Скоттъ сцену; мстахъ въ трехъ поднимался паръ отъ чайныхъ чашекъ, невидныхъ въ толп.

— Благодарю васъ, — сказала Лоренца, отдавая коробочку владлиц.

— Нтъ, нтъ, графиня, оставьте у себя. Это— слабое выраженіе моей благодарности.

— Зачмъ, дорогая мистриссъ? Конечно, табакъ восхитителенъ, но я даже не знаю, куда его пересыпать! Я не хочу мшать его съ моимъ. Джо (обернулась она къ лавочному мальчику въдлинномъ зеленомъ фартук)! Нтъ ли у васъ пустой табакерки?

— Я не позволю! — вступилась Мэри, — вы примете отъ меня этотъ маленькій подарокъ не ииаче, какъ съ коробочкой: она не слишкомъ плоха!

Табакерка была золотая съ эмальированною крышкою, гд былъ изображенъ охотникъ, цлящійся въ утку и не замчающій, какъ изъ рки вылзаетъ осторожно испуганная купальщица. Посмотрвъ, Лоренца сказала задумчиво:

— Табакерка очень хороша, но я не могу ее принять, она слишкомъ дорога, графъ будетъ недоволенъ.

— Почему? Почему? Графъ не будетъ вмшиваться въ маленькіл женскія любезности, поврьте. Если вы ко мн расположены хоть немного, вы сохраните эту бездлку. Я ея не покупала, это досталось мн отъ покойной тетушки. Не пренебрегайте мною, умоляю васъ. Я смотрю на васъ, какъ на благодтельницу, я встану на колни и не подымусь, пока вы не согласитесь исполнить мою просьбу.

Мэри говорила почти съ неприличной страстностью; въ толп перешептывались, пожимали плечами, разсматривали черезъ плечо графини табакерку; кто-то, поднявшись на цыпочки, пролилъ чай на Психею, которая зачихала; становилось неловко и комично. Лоренца все стояла, вертя коробочку въ рукахъ.

— Нтъ, мн не слдуетъ этого длать! — проговорила она.