Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями

— Послушай, Мартин, — торопливо зашептал Нильс, — спусти меня вниз, на улицу. Пожалуйста. Я погуляю немножко, а ты выспишься и потом прилетишь за мной. Мне так хочется по улицам походить. Как все люди ходят.

— Ну, вот ещё! Только мне и заботы вниз да вверх гонять!

И Мартин решительно сунул голову под крыло.

— Мартин, да ты не засыпай! Послушай, что я тебе скажу. Ведь если бы ты был когда-нибудь человеком, тебе бы тоже захотелось увидеть настоящих людей.

Мартину стало жалко Нильса. Он выставил голову из-под крыла и сказал:

— Ладно, будь по-твоему. Только вот тебе мой совет: на людей смотри, а сам им на глаза не показывайся. А то не вышло бы какой беды.

— Да ты не беспокойся! Меня ни одна мышь не увидит, — весело сказал Нильс и от радости даже заплясал на спине у Мартина.

— Потише, потише, ты мне все перья переломаешь! — заворчал Мартин, расправляя усталые крылья.

Через минуту Нильс стоял на земле.

— Далеко не уходи! — крикнул ему Мартин и полетел наверх досыпать остаток ночи.

2

Нильс медленно шёл по улице, то и дело оглядываясь и прислушиваясь. Один за другим гасли огоньки в окнах. У лицы были пустынными, тихими. И всё-таки Нильс знал, что за каждой стеной, за каждой дверью живут люди.

Вот впереди одно окно освещено. Нильс остановился и долго стоял в яркой полосе света.

Если бы можно было заглянуть через раздвинутую занавеску!

Но окно было слишком высоко, а Нильс слишком мал.

Он слышал голоса, смех. Слов разобрать он не мог, но всё равно он готов был стоять и слушать хоть всю ночь, — ведь это говорили люди!

Может быть, он и простоял бы до утра, но свет в окне погас и голоса смолкли. Значит, и в этом доме легли уже спать.

Нильс побрёл дальше.

На углу, против уличного фонаря, он увидел вывеску. Большими буквами на ней было написано: АПТЕКА. Вот если бы нашлось такое лекарство, от которого Нильс сразу бы вырос! Пусть бы это лекарство было горькое, как полынь, — Нильс выпил бы, не поморщившись, целую бутылку. Если надо, — так выпил бы и две бутылки! Да только где такое лекарство взять?!

На другом углу была лавка, и над ней висел огромный золотой крендель. Нильс не мог оторвать от него глаз. Если бы хоть кусочек такого кренделя попробовать! Да что кренделя! Кусок простого хлеба показался бы ему сейчас самым лучшим лакомством.

Нильс тяжело вздохнул и зашагал дальше.

Он сворачивал с улицы на улицу, пока, наконец, не вышел на большую площадь.

Наверное, это была самая главная площадь во всём городе.

Нильс огляделся по сторонам. В этот поздний час на площади не было ни одного человека, если не считать за человека бронзовую статую, стоявшую на высокой каменной тумбе.

«Кто бы это мог быть?» — думал Нильс, расхаживая вокруг тумбы.

Вид у Бронзового был очень важный — длинный камзол, башмаки с пряжками, на голове треуголка. Одну ногу он выставил вперёд, точно собирался сойти с пьедестала, а в руке держал толстую палку. Не будь он сделан из бронзы, он, наверное, давно бы пустил эту палку в ход. На лице у него так и было написано, что спуску он никому не даст: нос крючком, брови нахмурены, губы поджаты.

— Эй ты, чучело бронзовое! — крикнул ему Нильс. — Ты кто такой? Да не смотри, пожалуйста, на меня так сердито! Я тебя нисколько не боюсь…

Нильс нарочно говорил так храбро, — потому что на самом деле сердце у него замирало от страха. Этот пустой притихший город. Тёмные, будто ослепшие, дома… Этот Бронзовый, который, казалось, не сводил с Нильса глаз… Ну как тут не испугаться!

И чтобы как-нибудь подбодрить себя, Нильс крикнул:

— Что же ты молчишь, чучело бронзовое? Ну ладно, не хочешь разговаривать — и не надо. До свидания. Счастливо оставаться!

Нильс помахал Бронзовому рукой и отправился дальше. Он обошёл всю площадь и свернул на широкую улицу, которая вела к гавани.

И вдруг он насторожился. Кто-то медленно и тяжело шёл за ним, стуча на ходу палкой. Каждый шаг был как удар кузнечного молота о наковальню. От каждого шага вздрагивала земля и звенели стёкла в домах.

«Бронзовый!» — мелькнуло в голове у Нильса.

И ему стало так страшно, что он бросился бежать куда глаза глядят. Он добежал до конца одной улицы, потом свернул в другую, потом в третью…

На крыльце какого-то дома он присел, чтобы немного передохнуть.

Шаги слышались теперь где-то в стороне.

— И чего это я так испугался? — успокаивал себя Нильс. — Может, он просто гуляет. Надоело стоять, вот он и пошёл пройтись. Что тут особенного? Да я ему ничего плохого и не сказал… — Нильс прислушался. — Ну, конечно, он совсем в другую сторону пошёл…

Но тут за углом точно ударил набат — так гулко и звонко застучали по камням стопудовые сапоги.

Бронзовый шёл прямо на Нильса. Он шёл не сгибая колен, не поворачивая головы, и застывшим взглядом смотрел перед собой.

«Куда бы спрятаться? — думал Нильс, растерянно оглядываясь. — Куда бы спрятаться?»

Но все двери в домах были плотно заперты, негде укрыться, негде спастись.