Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями

Нильсу тоже поначалу пришлось трудно. Сперва ему всей стаей построили тёплое красивое гнездо, но он не захотел в нём жить — как-никак, он человек, а не птица.

Нильс решил построить себе настоящий дом, с дверью, окном и крышей. Он наломал тростника и на Мартине свёз его на лужайку. Потом срезал в лесу четыре прямых веточки, обстрогал их хорошенько и заострил с одного конца. Получилось четыре одинаковых колышка.

Тогда Нильс начертил на земле ровный четырехугольник и принялся вбивать в каждый угол по колышку. Для этого ему приходилось садиться на клюв Мартина, и Мартин, вытягивая шею, как на подъёмном кране поднимал Нильса вместе с приготовленными колышками вверх. Нильс устанавливал колышек в самый угол, а потом забивал камнем.

Когда все колышки стояли на месте, Нильс начал строить стены. Мартину и тут нашлась работа. Он подносил в клюве тростниковые брёвнышки и укладывал их одно на другое. А Нильс травинками связывал их по углам.

Потом Нильс выпилил в стене дверь и окошко и принялся за крышу.

Крышу он сплёл из тоненьких, гибких веточек, как в деревне плетут корзины. Она и получилась, как корзина: вся просвечивала.

— Ничего, светлее будет, — утешал себя Нильс.

Когда дом был готов, Нильс пригласил к себе в гости Акку Кнебекайзе. Внутрь она, конечно, не могла войти — через дверь пролезала только её голова. Но зато она хорошенько осмотрела всё снаружи.

— Дом-то хорош, — сказала Акка, — а вот крыша ненадёжная: и от солнца под такой крышей не спрячешься и от дождя не укроешься. Ну, да этому горю помочь можно. Сейчас мастеров тебе доставлю. — И она куда-то полетела.

Скоро она вернулась с целой стаей ласточек. Ласточки закружились, захлопотали над домом: они улетали, прилетали и без устали стучали клювами по крыше и стенам. Не прошло и часа, как дом был со всех сторон облеплен толстым слоем глины.

— Лучше всяких штукатуров работают! — весело закричал Нильс. — Молодцы, ласточки!

Так понемногу все устроились и зажили своими домами.

Скоро у всех появились новые заботы: в каждом доме запитали птенцы.

Только в гнезде у Акки Кнебекайзе было по-прежнему тихо. Но, хотя сама она и не вывела ни одного птенца, у неё сразу появилось больше двадцати детей. С утра до вечера она летала от гнезда к гнезду и показывала неопытным родителям, как надо кормить птенцов, как учить их ходить, плавать и нырять.

Больше всего Акка беспокоилась за детей Мартина и Марты — она очень боялась, что родители будут их слишком баловать.

У Мартина и Марты было пятеро длинноногих гусят. Родители долго думали, как бы назвать своих первенцев, да всё не могли выбрать подходящих имён. Все имена казались недостойными их красавцев.

То имя было слишком короткое, то слишком длинное, то слишком простое, то слишком мудрёное, то нравилось Мартину, но не нравилось Марте, то нравилось Марте, но не нравилось Мартину.

Так, наверное, они и проспорили бы всё лето, если б в дело не вмешался Нильс. Он сразу придумал имена всем пяти гусятам.

Имена были не длинные, не короткие и очень красивые. Вот какие: Юкси, Какси, Кольме, Нелье, Вийси. По-русски это значит: Первый, Второй, Третий, Четвёртый, Пятый. И хотя все гусята увидели свет в один час, Юкси то и дело напоминал своим братьям, что он первый вылупился из яйца, и требовал, чтобы все его слушались.

Но братья и сёстры не хотели его слушаться, и в гнезде Мартина не прекращались споры и раздоры.

«Весь в отца, — думал Нильс, глядя на Юкси. — Тот тоже вечно скандалил на птичьем дворе, никому проходу не давал. А зато теперь какой хороший гусь…»

Раз десять в день Мартин и Марта призывали Нильса на семейный суд, и он разбирал все споры, наказывал виновных, утешал обиженных.

И, хотя он был строгим судьёй, гусята очень его любили. Да и не мудрено: он гулял с ними в лесу, учил их прыгать через палочку, водил с ними хороводы.

Глава четырнадцатая ПРИЁМЫШ

1

Был тёплый ясный день. К полудню солнце стало припекать, а в Лапландки даже летом это бывает нечасто.

В этот день Мартин и Марта решили дать своим гусятам первый урок плавания.

На озере они боялись учить их — как бы не случилось какой беды! Да и сами гусята, даже храбрый Юкси, ни за что не хотели войти в холодную озёрную воду.

Но, к счастью, накануне прошёл сильный дождь и лужи ещё не высохли. А в лужах вода и тёплая и неглубокая. И вот на семейном совете было решено поучить гусят плавать сначала в луже. Их выстроили парами, а Юкси, как самый старшин, шёл впереди.

Около большой лужи все остановились. Марта вошла в воду, а Мартин с берега подталкивал к ней гусят.

— Смелей! Смелей! — покрикивал он на птенцов. — Смотрите на свою мать и подражайте ей во всём.

Но гусята топтались у самого края лужи, а дальше не шли.

— Вы опозорите всю нашу семью! — кричала на них Марта. — Сейчас же идите в воду!

И она в сердцах ударила крыльями по луже.

А гусята по-прежнему топтались на месте.

Тогда Мартин подхватил Юкси клювом и поставил его прямо посреди лужи. Юкси сразу по самую макушку ушёл в воду. Он запищал, забарахтался, отчаянно забил крылышками, заболтал лапками и… поплыл.