Читаем Чудесные дни в «Ужиках» полностью

— Марик, ты нырни, самое интересное под водой.

— Нет, спасибо, нырять не буду. У меня вода в уши и в нос заливается. А рыбок и так видно, вода-то прозрачная как стекло.

— Обалдеть! — на поверхности показалась говорящая голова Ника. — Целый мир на дне! И я знаю, где мы.

— Где? — хором спросили я и Марк.

— Судя по нескольким косвенным признакам… — заважничал Никита, — таким, как наличие пустыни, тёплого моря с разноцветными рыбами и кораллами, мы скорей всего находимся сейчас на берегу… — он выдержал паузу, подогревая наше любопытство, — Красного моря! Но я бы его переименовал в Красненького Моркушу, — он захохотал, уворачиваясь от брызг со стороны Марка.

— Кораллы? — вдруг очнулся Марк, словно только что до него дошло сказанное. — Ты видел настоящие, живые кораллы? Где? Умоляю, покажи!

— Не надо меня умолять, покажу и так, — засмеялся Никита. — Там неглубоко, примерно на метр нырнуть нужно.

— Нырнуть? — неуверенно переспросил Марик и от волнения начал кусать ноготь. — Я решил! — вдруг твёрдо сказал он. — Срочно учите меня нырять, я согласен.

— Да что тут сложного, учить особо нечему — нос зажал, нырнул и поплыл, — махнул рукой Ник. — Захотел подышать — вынырнул.

— Давай мы тебя на мели потренируем сначала, — решил я подстраховаться.

Марик, воодушевлённый желанием увидеть во что бы то ни стало кораллы, быстро и послушно выполнял все наши наставления и уже через каких пол часа был готов нырнуть под воду и, главное, вынырнуть обратно при неотвратимом желании вдохнуть.

Нужно сказать, оно того стоило. Кораллы действительно оказались необыкновенно прекрасными. Огромная подводная гора, покрытая разноцветными коралловыми наростами, пестрела разнообразием форм, цветов и размеров. Меня больше всего заинтересовали огромные, больше моей головы, шары с извилинами, напоминающие человеческий мозг. Марик сначала изучал настоящую живую морскую звезду, потом крутился около розовых кустиков, похожих на живые розовые пальчики, куда заплывали небольшие яркие рыбки. Никиту же увлекли красные, похожие на оленьи рога, ветвистые заросли. Вокруг этого подводного дворца царила оживленная жизнь — рыбки ходили кругами, ныряли в норы или просто неторопливо и величественно перемещались по дну. Одна такая важная рыбина, длинная и тонкая сильно напугала Маркушу, проплыв прямо у него под животом. Самым странным оказалось, что обитатели моря нас практически не боялись. Они словно приняли нас в свою стаю и не обращали особого внимания.

Мы всплывали на поверхность глотнуть воздуха, эмоционально обсудить увиденное и скорей ныряли снова в это сказочное подводное царство. Наши разговоры над водой напоминали диалог примитивных людей, не хватало слов, что описать впечатления об увиденном:

— Ты видел?! Видел?! Там, такое зелёное и шевелится! — это верещал впечатлительный Марик.

— А под зелёным видел? Морда точит и отрывает пасть! — это кричал взбудораженный Никита.

— Ежей видели? Чёрные такие, страшные! Торчат иглы из нор, — это уже я.

Пока хватало сил, мы безвылазно торчали в воде, стараясь навсегда запечатлеть в памяти этот удивительный мир. А выйдя на берег, свалились на песок, не чувствуя ни рук, ни ног от усталости. Солнце нещадно палило, очень захотелось пить, но вокруг был только раскалённый солнцем белый песок, да бескрайняя морская гладь.

— Интересно, тут где-нибудь живут люди? — немного отдохнув, Маркуша встал и, отряхивая свой модный костюмчик от песка, огляделся по сторонам.

— У меня есть ещё более интересный вопрос, — я тоже поднялся и начал одеваться. — Как нам отсюда теперь выбраться?

— А по-моему тут здорово, я б остался на недельку, — Ник продолжал лежать, сгребая руками песок вокруг себя.

— Да от тебя тут уже к завтрашнему дню останется одна головешка. Испечёшься на солнышке как колобок в печи.

— Ладно, уговорили, — нехотя вставая с песка пробормотал Ник, — идём. Только куда?

— Пойдём прямо, вдоль берега, рано или поздно куда-нибудь, да выйдем, — предложил я и все согласились.

Мы шли вдоль края воды, оставляя следы на мокром песке и собирали чудные витиеватые ракушки и кусочки кораллов. Вдруг мне показалось, что куча песка впереди нас зашевелилась. Я остановился как вкопанный, приложил руку к глазам и присмотрелся как следует. Неожиданно куча песка подняла голову с земли и посмотрев в нашу сторону трубным голосом грозно пропела: «Ээээээээ». Мои друзья, не заметившие это чудо, испугались страшного звука и подпрыгнули от неожиданности. А я наконец смог разглядеть странный живой холмик и обнаружил явные очертания двух горбов на его вершине.

— Не бойтесь, это же просто верблюд, — наконец я узнал зверя. Его светлая шерсть по цвету сливалась с песком, поэтому так трудно было опознать двухгорбого жителя пустыни.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Белеет парус одинокий. Тетралогия
Белеет парус одинокий. Тетралогия

Валентин Петрович Катаев — один из классиков русской литературы ХХ века. Прозаик, драматург, военный корреспондент, первый главный редактор журнала «Юность», он оставил значительный след в отечественной культуре. Самое знаменитое произведение Катаева, входившее в школьную программу, — повесть «Белеет парус одинокий» (1936) — рассказывает о взрослении одесских мальчиков Пети и Гаврика, которым довелось встретиться с матросом с революционного броненосца «Потемкин» и самим поучаствовать в революции 1905 года. Повесть во многом автобиографична: это ощущается, например, в необыкновенно живых картинах родной Катаеву Одессы. Продолжением знаменитой повести стали еще три произведения, объединенные в тетралогию «Волны Черного моря»: Петя и Гаврик вновь встречаются — сначала во время Гражданской войны, а потом во время Великой Отечественной, когда они становятся подпольщиками в оккупированной Одессе.

Валентин Петрович Катаев

Приключения для детей и подростков / Прочее / Классическая литература
Повести
Повести

В книге собраны три повести: в первой говорится о том, как московский мальчик, будущий царь Пётр I, поплыл на лодочке по реке Яузе и как он впоследствии стал строить военно-морской флот России.Во второй повести рассказана история создания русской «гражданской азбуки» — той самой азбуки, которая служит нам и сегодня для письма, чтения и печатания книг.Третья повесть переносит нас в Царскосельский Лицей, во времена юности поэтов Пушкина и Дельвига, революционеров Пущина и Кюхельбекера и их друзей.Все три повести написаны на широком историческом фоне — здесь и старая Москва, и Полтава, и Гангут, и Украина времён Северной войны, и Царскосельский Лицей в эпоху 1812 года.Вся эта книга на одну тему — о том, как когда-то учились подростки в России, кем они хотели быть, кем стали и как они служили своей Родине.

Георгий Шторм , Джером Сэлинджер , Лев Владимирович Рубинштейн , Мина Уэно , Николай Васильевич Гоголь , Ольга Геттман

Приключения / Приключения для детей и подростков / Путешествия и география / Детская проза / Книги Для Детей / Образование и наука / Детективы / История