Чудесный генератор

— Сейчас в крольчатнике их штук пять-шесть. Они задрали на куски нескольких кроликов. Но дальше они не могут ничего сделать, потому что остальные кроликов успели запереть во второй половине крольчатника. Вбежали сюда крысы через эти двери. Так. Второго выхода нет. Следовательно, им некуда бежать. Так. Понимаете? Мы должны сейчас взять их атакой и убить. Так?

— Так, Даниил Яковлевич. Но как?

— И никаких разговоров пока. Времени нет. Ну, ребята, за мной. Смотрите, стреляйте внимательно — только тогда, когда я подам сигнал. За мной, вперед! Тихо, без шума.

Он распахнул дверь и прошел вперед. За ним бросились остальные, держа винтовки наготове.

В крольчатнике было полутемно и тихо. Широкий коридор вел до второй половины, где были заперты кролики. Дверь слева была подперта деревянной лопатой, и закрывала гигантским крысам дорогу обратно. Даниил Яковлевич осторожно отодвинул лопату, немного приоткрыл дверь и посмотрел внутрь. Тихо. Невысокие деревянные изгороди для кроликов, кормушки — все было пусто, словно ничего и не случилось.

— Тс-с… — прошипел Даниил Яковлевич.

Он, осторожно подвигаясь и держа винтовку дулом вперед, вошел в помещение. Зоркие его глаза присматривались к неуверенным сумрачным теням, что лежали вокруг, прячась в темных углах.

— Крысы прячутся, — еле слышно прошептал Рома Олесю.

Тот, соглашаясь, кивнул головой. Но Даниил Яковлевич уже заметил врага; не говоря ни слова, он указал рукой в левый дальний угол и сделал той же рукой выразительный жест: готовсь!

Теперь, когда глаза привыкли к полумраку, было видно: в дальнем углу, друг возле друга сидело несколько огромных крыс. Шерсть на их спинах вздыбилась, пасти угрожающе щерились. Крысы, не смея сами перейти в наступление, выжидали. Это были уже не те крупные крысы, которые несколько дней назад попали в ловушки. Ни одна из ловушек обычного типа способна была бы убить такую тварь — разве что зажать ей лапу. Величиной с собаку, худые, с взъерошенной шерстью, — это были настоящие хищники, готовые к прыжку и нападению.

Даниил Яковлевич медленным движением навел винтовку, прицеливаясь. За ним это сделали и другие. В тишине были слышны удары собственного сердца.

— Огонь! — скомандовал Даниил Яковлевич.

Дружный залп разодрал на куски тревожную тишину.

Пламя от выстрелов ярко осветило помещение. Две крысы подпрыгнули и упали, конвульсивно дергая лапами, на спину. Но остальные уцелели. Крысы бросились в стороны. Одна из них, большая и страшная, стрелой прыгнула вверх, целясь прямо на людей.

Выстрел… еще один… еще…

— Стреляй! — снова раздался голос Даниила Яковлевича.

Очевидно, чья-то пуля попала в крысу, потому что она, упав наземь, побежала, хромая, на трех лапах, прочь к дальней стене. Вдогонку ей раздались еще выстрелы — и она осталась лежать неподвижно.

Однако остальные крысы перебежали до самого дальнего угла. Одна из крыс высоко подпрыгнула и ухватилась когтистой лапой за перекладину потолка. Ее задние лапы качались в воздухе, пытаясь зацепиться за перекладину. Вот, она зацепилась за перекладину, перевалилась на нее, подпрыгнула — и исчезла на чердаке. Те крысы, что остались, смотрели ей вслед.

— Стреляй!.. — еще раз воскликнул Даниил Яковлевич. — Стреляй, ибо убегут!

Раздались выстрелы. Но сумерки мешали. Крысы превратились в серые тени, их очертания расплывались в синей темноте. Люди увидели, как одна за другой прыгнули две крысы вверх — и исчезли вслед за первой на чердаке. Даниил Яковлевич швырнул ружье на землю.

— Патронов не хватило у меня, — сказал он злобно.

Но Олесь быстро встал на одно колено и прицелился туда, где оставалась еще одна крыса. Несколько тревожных ударов сердца — и выстрел, громкий и сухой. В его свете вверх мелькнула серая уродина — и упала наземь. Большая тень осталась лежать неподвижно на полу. Олесь поднялся, держа ружье. Он вопросительно посмотрел на Даниила Яковлевича. Тот хлопнул его по плечу.

— Молодец! Попал. Добрый из тебя стрелок.

Потом его глаза посмотрели вверх, туда, где исчезли три крысы. Директор покачал головой:

— Эх, забыли про чердак. Убежали…

— А куда же они денутся? — спросил его мрачно Мистер Питерс.

— Куда, куда. Через крышу на улицу. И теперь они уже давно исчезли, — добавил он, заметив, что один из работников собрался взять лестницу, которая стояла у стены.

— Давай сюда лучше огня.

Директор взял со стены фонарь, зажег его. Высоко держа его в руке, Даниил Яковлевич подошел к только что убитой крысе. Однако, он еще агонизировала. Его зубы щерились, усы шевелились, лапы дергались, словно она хотела кого-то схватить своими когтями.

— Так… так… — проговорил Даниил Яковлевич, — ничего себе созданьице… И откуда ты такое взялось? Никто же тебя не облучал лучами. А, ребята? — повернулся он к исследователям.

Олесь опустил глаза. Мистер Питерс взглянул на директора, Рому, Олеся, снова на директора:

— Пойдемте, Даниил Яковлевич, — сказал он, наконец, — я должен кое-что рассказать вам.

— Ну, что же, пойдем, — согласился Даниил Яковлевич, — мне как раз надо зайти на нашу телефонную станцию, поговорить с городом. Пусть яда нам еще пришлют.