Чудесный нож

Ловя ртом воздух, Ли и Грумман заставляли себя идти все дальше вверх по крутой каменистой осыпи. Дым и жаркое марево затмили полнеба, но высоко вверху угрожающе маячил силуэт единственного уцелевшего дирижабля – впрочем, с надеждой подумал Ли, сейчас их не увидят оттуда даже в бинокль.

Перед ними вздымался почти отвесный, непреодолимый склон горы. Из ловушки, в которой они очутились, был лишь один выход – через узкое ущелье между двумя утесами, где Ли приметил ложе пересохшей речушки. Он указал туда, и Грумман откликнулся:

– Вы читаете мои мысли, мистер Скорсби.

Его деймон, круживший наверху, изменил угол наклона крыльев и взмыл к расселине на восходящем потоке. Люди тоже не медлили – они карабкались вверх, не теряя ни минуты, однако Ли сказал:

– Простите, если задаю вам бестактный вопрос, но я никогда еще не видел, чтобы чей-нибудь деймон, если не считать ведьминых, был на такое способен. Но вы же не ведьма. Вы научились это делать или умели от рождения?

– Людям ничто не дается от рождения, – ответил Грумман. – Мы должны всему учиться сами. Саян Кётёр говорит мне, что ущелье ведет к перевалу. Если мы доберемся туда раньше, чем нас увидят, у нас появится шанс спастись.

Орлица вновь спланировала вниз, а люди продолжали идти. Эстер решила сама искать путь среди камней, и Ли двигался за ней по пятам, огибая ненадежные камни и как можно быстрее перелезая через большие валуны, но при этом ни на секунду не теряя из виду маленькое ущелье.

Его беспокоил шаман: лицо Груммана осунулось и побледнело, дыхание с трудом вырывалось из груди. Ночные труды сильно измотали его. Ли старался не думать о том, сколько еще им удастся пройти, но когда они уже почти достигли устья расселины и ступили на пересохшее речное дно, шум двигателя в небе вдруг изменился.

– Они нас заметили, – сказал он.

И это было все равно что прочесть собственный приговор. Эстер споткнулась – даже Эстер с ее отважным сердцем и уверенной поступью поскользнулась и едва не упала. Грумман оперся на свой самодельный посох и заслонил глаза от солнечного света, глядя назад, и Ли обернулся вслед за ним.

Дирижабль быстро снижался, направляясь к склону горы прямо под ними. Было ясно, что преследователи хотят взять их в плен, а не убить, потому что один залп орудийного огня разом покончил бы с ними обоими. Тем не менее пилот ловко подвел свой корабль к самой высокой точке склона, где еще можно было совершить высадку, и завис прямо над землей, после чего люди в синих мундирах и их деймоны волки стали по очереди прыгать из гондолы вниз и взбираться по круче.

Ли и Грумман находились метрах в шестистах от них, неподалеку от входа в ущелье. Если добежать туда, можно будет сдерживать солдат, пока не кончатся боеприпасы; но у них была только одна винтовка на двоих.

– Они гонятся за мной, а не за вами, мистер Скорсби, – сказал Грумман. – Если вы пожертвуете мне винтовку и сдадитесь, вас пощадят. Эти солдаты соблюдают дисциплину. Вы станете военнопленным.

Ли пропустил его слова мимо ушей и сказал:

– Идем дальше. Спрячемся в ущелье, и я буду держать оборону до тех пор, пока вы не найдете выход с другой стороны. Я доставил вас сюда, за тридевять земель, и теперь не собираюсь сидеть и смотреть, как вас ловят.

Люди внизу быстро лезли по склону, свежие и хорошо тренированные. Грумман кивнул.

– У меня не хватило сил на то, чтобы уничтожить четвертый, – только и сказал он, и они быстро двинулись к ущелью, обещавшему им прикрытие.

– Скажите мне одну вещь, прежде чем уйдете, – попросил Ли, – потому что мне будет не по себе, если я этого не узнаю. На чьей стороне я дерусь, мне неизвестно, да меня это, в общем, и не волнует. Но скажите: то, что я сейчас собираюсь сделать, поможет девочке Лире или повредит ей?

– Поможет, – сказал Грумман.

– И ваша клятва. Вы не забудете о том, что обещали мне?

– Не забуду.

– Потому что, доктор Грумман, или Джон Парри, или как бы еще ни звали вас там, куда вы сейчас направляетесь, я прошу вас запомнить одно. Я люблю эту девочку как родную дочь. Кабы у меня и была своя дочка, я не мог бы любить ее сильнее. И если вы нарушите клятву, то, что останется от меня, будет преследовать то, что останется от вас, и я никогда не дам вам покоя, если это будет в моих силах. Вот как важна для меня эта клятва.

– Я понимаю. И я дал вам слово.

– Тогда мне больше ничего не надо. Удачи вам!

Шаман протянул ему руку, и Ли пожал ее. Затем Грумман повернулся и зашагал вверх по ущелью, а Ли огляделся вокруг в поисках места, где удобнее всего было бы устроить засаду.

– Большой валун не годится, Ли, – сказала Эстер. – Оттуда не видать, что делается справа, и они возьмут нас врасплох. Выбирай поменьше.