Чудесный нож

Ощущение было такое, словно в его левом плече что-то взорвалось. Это ошеломило его на несколько секунд, а когда он пришел в себя, его левая рука уже онемела и не слушалась. Он знал, что вскоре на него накинется свирепая боль, но пока она еще только готовилась к нападению; эта мысль придала ему сил, и он вновь сосредоточился на стрельбе.

Оперев винтовку на мертвую, бесполезную руку, которая была полна жизни всего какую-нибудь минуту назад, он стал целиться с нерушимым хладнокровием: один выстрел, другой, третий – и каждая пуля находила цель.

– Как наши успехи? – спросил он.

– Хорошая работа, – шепнула она в ответ почти у самой его щеки. – Не останавливайся. Вон там, за черным камнем…

Он посмотрел, прицелился, выстрелил. Человек упал.

– Черт, это ведь такие же люди, как я, – сказал он.

– Не дури, – сказала она. – Делай свое дело.

– Ты ему веришь? Грумману?

– А как же. Валяй, Ли.

Бац – еще один солдат упал, и его деймон угас, как свечка.

Потом наступила долгая пауза. Ли пошарил в кармане и достал еще несколько патронов. Когда он перезаряжал ружье, случилось нечто до того необычное, что его сердце дало перебой: к его щеке прижалась щека Эстер, и он почувствовал, что она мокра от слез.

– Это я виновата, Ли, – сказала она.

– С чего бы?

– Тот скрелинг. Я посоветовала тебе взять перстень. Без него мы не угодили бы в такую передрягу.

– Думаешь, я хоть раз в жизни тебя послушался? Я взял его, потому что ведьма…

Он не закончил, потому что его нашла еще одна пуля. Эта попала в левую ногу, и не успел он опомниться, как третья снова чиркнула по голове – к ней точно приложили раскаленную кочергу.

– Недолго нам осталось, Эстер, – пробормотал он, стараясь удержаться на ногах.

– Ведьма, Ли! Ты сказал: ведьма! Помнишь?

Бедная Эстер – теперь она просто лежала на камне, а не сидела съежившись, чуткая и настороженная, как делала всю свою взрослую жизнь. И ее прекрасные золотисто-коричневые глаза начали тускнеть.

– А ты все еще красавица… – сказал он. – Ах да – ведьма! Она дала мне…

– Вот-вот. Цветок…

– В нагрудном кармане. Достань его, Эстер.

Это оказалось нелегко, но она кое-как вытянула маленький алый цветок своими сильными зубами и положила его рядом с правой рукой Ли. С огромным трудом он сжал его в кулаке и сказал:

– Серафина Пеккала! Помоги мне, прошу…

Внизу что-то задвигалось; он отпустил цветок, прицелился, выстрелил. Движение прекратилось.

Эстер слабела на глазах.

– Эстер, не уходи раньше меня, – прошептал Ли.

– Ли, без тебя я не смогу просуществовать и секунды – ни там, ни тут, – шепнула она в ответ.

– Думаешь, ведьма появится?

– А как же. Нам надо было позвать ее раньше.

– Раньше много чего надо было сделать.

– Наверно, ты прав…

Еще один выстрел – и на этот раз пуля проникла куда-то глубоко внутрь, ища там средоточие его жизни. Ничего она там не найдет, подумал он. Эстер – вот в ком моя жизнь. Внизу мелькнуло что-то синее, и он напрягся, стараясь повернуть туда ружье.

– Он самый, – выдохнула Эстер.

Ли обнаружил, что ему трудно нажать на курок. Все было трудно. Он пробовал три раза, и наконец у него получилось. Синий мундир соскользнул вниз по склону.

Опять долгая пауза. Боль, маячившая рядом, уже переставала его бояться. Она была словно стая шакалов, которые кружили рядом, принюхивались, подкрадывались все ближе, и он знал, что они не отстанут, пока не растерзают его и не обглодают косточки.

– Остался только один, – кое-как выговорила Эстер. – Он возвращается к дирижаблю.

И Ли увидел его точно сквозь туман: один солдат Императорской гвардии уползал с поля боя, на котором потерпела поражение его рота.

– Не могу стрелять человеку в спину, – сказал Ли.

– Но не умирать же с одной неистраченной пулей…

И он прицелился, чтобы послать свою последнюю пулю в сам дирижабль, который по-прежнему ревел, пытаясь взлететь на одном двигателе; и эта пуля, наверное, была раскалена докрасна, а может, из лесу принесло порывом ветра горящую головешку, но так или иначе газ вдруг вспыхнул гигантским оранжевым клубом, оболочка и металлический каркас чуть приподнялись над землей и потом опустились – очень мягко, медленно, однако полные огненной смерти.

И человека, уползавшего прочь, и шестерых или семерых его товарищей – тех последних уцелевших гвардейцев, что не отваживались приблизиться к единственному защитнику рокового ущелья, – поглотило свирепое пламя.

Ли увидел этот огненный шар и услыхал сквозь рев, который стоял у него в ушах, слова Эстер:

– Больше никого не осталось, Ли…

Он сказал или подумал: «Эти бедняги могли бы жить дальше, как и мы».

– Мы справились, – сказала она. – Мы выстояли. Мы помогли Лире.

Потом она тесно, как могла, прижалась своим маленьким, гордым, искалеченным тельцем к его лицу, а потом они умерли.

Глава пятнадцатая Кровяной мох

«Вперед, – говорил алетиометр, – дальше, выше».