Чудесный рог: Народные баллады

Был гробовой полночный час,
         И Вильям крепко спал.
Вдруг девы Маргариты дух
         В изножье ложа встал.

Бледна, как мартовская рань

         За мглою ледяной,
Рукою хладною она
         Сжимала саван свой.

Таким прекрасный станет лик

         Под гнетом лет и бед,
И смертью свергнутый король
         Не царственней одет.

Ее краса, как первоцвет,

         Впивала жемчуг рос,
Румянец на щеках алел,
         И был он ярче роз.

Увы, любовь, как алчный червь,

         Поживу в ней нашла;
Увяли розы на щеках,
         И дева умерла.

Сказала гостья: «Я пришла

         Из гроба в твой чертог.
Будь милосерд и той внемли,
         С которой был жесток!

В глухой и страшный этот час

         Теням легко пенять,
Им помогает жуть ночей
         Прельщателей пугать.

Ты вспомнишь, Вильям, свой обман,

         Вину свою и ложь,
И клятвы девичьи вернешь,
         Обеты мне вернешь!

Как мог хвалить мою красу

         И вмиг ее забыть?
Как мог меня приворожить
         И сердце мне разбить?

Как мог в любви поклясться мне,

         И клятвы не сдержать?
Как мог глядеть в мои глаза
         И дать слезам бежать?

Как мог уста мне целовать

         И дать поблекнуть им?
И как поверить я могла
         Любезностям твоим?

Теперь лицо мое мертво,

         В устах кровинки нет,
Глаза мои смежила смерть,
         Погас в них ясный свет.

Голодный червь теперь мне друг,

         Мой саван крепко сшит,
И распоследний наш рассвет
         С приходом не спешит!

Но — чу! — петух заголосил,

         И надобно успеть
К той, что из-за любви к тебе
         Решила умереть».

Пел жаворонок. Ясный день

         С улыбкою настал.
А бедный Вильям, весь дрожа,
         На зорьке с ложа встал.

Пошел к могиле роковой,

         Где Маргарита спит,
И на зеленый рухнул дерн,
         Которым прах укрыт.

И трижды он ее позвал,

         И трижды взвыл, как волк,
Приник щекой к земле сырой
         И навсегда умолк.

Красавица Мэй