Чудесный рог: Народные баллады

За круглый стол однажды сел
     Седой король Артур.
Певец о славе предков пел,
     Но старца взор был хмур.

Из всех сидевших за столом,

     Кто трона был оплот,
Прекрасней всех других лицом
     Был рыцарь Ланцелот.

Король Артур, подняв бокал,

     Сказал: «Пусть пьет со мной,
Кто на меня не умышлял,
     Невинен предо мной!»

И пили все до дна, до дна,

     Все пили в свой черед;
Не выпил хмельного вина
     Лишь рыцарь Ланцелот.

Король Артур был стар и сед,

     Но в гневе задрожал,
И вот поднялся сэр Мардред
     И рыцарю сказал:

«Ты, Ланцелот, не захотел

     Исполнить долг святой.
Когда ты честен или смел,
     Иди на бой со мной!»

И встали все из-за стола,

     Молчал король Артур:
Его брада была бела,
     Но взор угрюм и хмур.

Оруженосцы подвели

     Двух пламенных коней,
И все далеко отошли,
     Чтоб бой кипел вольней.

Вот скачет яростный Мардред,

     Его копье свистит,
Но Ланцелот, дитя побед,
     Поймал его на щит.

Копье пускает Ланцелот,

     Но, чарами храним,
Мардред склоняется, и вот
     Оно летит над ним.

Хватают рыцари мечи

     И рубятся сплеча.
Как искры от ночной свечи,—
     Так искры от меча.

«Моргану помни и бледней!» —

     Взывает так Мардред.
«Ни в чем не грешен перед ней
     Так Ланцелот в ответ.

Но тут Джиневру вспомнил он,

     И взор застлался мглой,
И в то ж мгновенье, поражен,
     Упал вниз головой.

Рыдали рыцари кругом,

     Кто трона был оплот:
Прекрасней всех других лицом
     Был рыцарь Ланцелот.

И лишь один из всех вокруг

     Стоял угрюм и хмур:
Джиневры царственный супруг,
     Седой король Артур.

Пляска смерти Немецкая гравюра XVI в.

Крестьянин

Эй, старик! чего у плуга

Ты стоишь, глядясь в мечты?
Принимай меня, как друга:
Землепашец я, как ты!
Мы, быть может, не допашем
Нивы в этот летний зной,
Но зато уже попляшем,—
Ай-люли! — вдвоем с тобой!
Дай мне руку! понемногу
Расходись! пускайся в пляс!
Жизнь — работал; час — в дорогу!
Прямо в ад! — ловите нас!

Любовник

Здравствуй, друг! Ты горд нарядом,

Шляпы ты загнул края.
Не пойти ль с тобой мне рядом?
Как и ты, любовник я!
Разве счастье только в ласке,
Только в том, чтоб обнимать?
Эй! доверься бодрой пляске,
Зачинай со мной плясать!
Как с возлюбленной на ложе,
Так в веселье плясовом,
Дух тебе захватит тоже,
И ты рухнешь в ад лицом!

Монахиня

В платье черное одета,

Богу ты посвящена…
Эй, не верь словам обета,
Сочинял их сатана!
Я ведь тоже в черной рясе:
Ты — черница, я — чернец.
Что ж! поди, в удалом плясе,
Ты со Смертью под венец!
Звон? то к свадьбе зазвонили!
Дай обнять тебя, душа!
В такт завертимся, — к могиле
Приготовленной спеша!