Чудо-оружие. Как американцы искали ядерные секреты Третьего рейха

В Париже мы узнали, что армия генерала Паттона очень быстро продвигается в центральной Германии и что деревня в Тюрингене может в любой день быть занята. Нельзя было терять время. Телефонная связь была ненадежной и для совершенно секретной информации считалась небезопасной. К счастью, Дэйв Григгс, один из гражданских советников генерала Спаатса из ВВС, был не только нашим братом-физиком, но и пилотом. Дэйв, вероятно, был единственным гражданским человеком, которому во время войны разрешалось летать в Европе на военном самолете. Он еще раньше обещал помочь мне, когда бы ни возникла в этом необходимость. Сейчас как раз наступил такой момент. Сначала он слетал в Гейдельберг, предупредил полковника Паша и его людей и последовал за ними в тюрингенскую деревню, которая на следующий же день оказалась в наших руках. Затем он прилетел за мною в Париж и доставил меня в секретную лабораторию.

Итак, мы нашли первую немецкую лабораторию по разработке уранового котла. Она размещалась в старинном школьном здании. Подвальное помещение этого здания сильно походило на естественную пещеру и служило довольно надежным укрытием от бомбежек. Здесь наши люди нашли нескольких физиков, спрятавшихся вместе со своими семьями.

Немцы были удивлены столь скорым нашим появлением. Полковник Паш сразу же заметил большой блок парафина, очень нужного для ядерных исследований, который лежал снаружи.

– Что это за черное вещество? – спросил он, указывая на какие-то предметы, похожие на брикеты.

– О, ничего особенного, просто уголь, – отвечали немцы. Полковник поднял один из кусков и заметил:

– Что-то чересчур тяжело для угля.

Вскоре немцы поняли, что мы здесь не случайно и догадались, что мы ищем. «Брикеты» оказались блоками спрессованной окиси урана.

Ближе к середине подвала была выкопана глубокая яма. В этой яме немцы собирались поместить окруженное тяжелой водой сооружение из блоков окиси урана. Дальше была. покрытая тяжелой свинцовой крышкой небольшая яма, в которой ранее находился радий. Когда мы прибыли сюда, его было там ничтожно малое количество. В общем, все выглядело довольно опустошенным.

Лаборатории наверху казались более или менее нетронутыми. В них, как в зеркале, отражались жалкие масштабы всего предприятия. Там были кое-какие хорошие приборы, большей частью стандартные, но все это было в рамках небогатого университета, а не серьезного предприятия, связанного с атомной энергией.

Все это было лабораторией ученых-ядерщиков, работавших некоторое время под руководством профессора Шумана из военного ведомства. Директором был физик Дибнер. Координация ядерных исследований осуществлялась Вальтером Герлахом из Мюнхена, который со своими служащими размещался тут же. Но все эти люди исчезли вместе с большей частью оборудования и материалов. Осталось только двое младших научных сотрудников. Они сообщили нам, что Герлах уехал давно, а Дибнер с несколькими основными работниками и всеми материалами для урановых исследований были вывезены лишь за два дня до нашего прибытия.

Совсем незадолго до оставления деревни, рассказывали они нам, в лабораторию прибыли гестаповцы с грузовиками и легковыми машинами. Они приказали Дибнеру собрать все необходимое для продолжения исследований по атомной бомбе, погрузить на грузовики и вместе с ведущими работниками следовать с ними. Место назначения держалось в секрете, но предполагалось, что их забрали в «баварский бастион», где самые твердолобые из нацистов собирались делать «последнюю остановку».

Курт Дибнер

Позднее мы узнали, что произошло в действительности. Дибнера увезли в Баварию и приказали как можно быстрее завершать разработку атомной бомбы. Конечно, там не было никакого лабораторного оборудования. Дибнера перевозили с места на место и, наконец, бросили.

Все это указывало на совершенно определенную заинтересованность СС в атомных исследованиях. Это также опровергало утверждение, которое часто приходится слышать, что немецкие ученые не пользовались поддержкой правительства.

Среди найденных документов наибольший интерес представляли подготовленные Герлахом доклады об общем положении дел. И снова получили подтверждение наши прежние предположения – немецкий урановый проект находился лишь в самой начальной стадии. Но теперешняя информация как бы сфокусировала картину на экране.

До изучения этих документов у нас было довольно смутное представление обо всем предприятии в целом. Теперь же все сделалось ясным и определенным. Стали известны имена, даты и средства, затраченные на проект.