Чудо ты мое, зеленоглазое

— Пробьемся! — ответила за Петровича Лена.

— И с кормом туговато, — вздохнул старик.

— Корм — ладно! — Витька показал Петровичу стодолларовую банкноту. — Между прочим, это три тысячи пятьсот рублей по курсу. Килограмм мясных отходов стоит пятьдесят рублей. А зерно? Имея такие деньги, мы тысячу котов прокормим!

— Витечка, поехали еще половим? — Лена села рядом с мужем и обняла его за шею — Поедем, да?

— Опасно! — вздохнул Витька. — Ты представляешь, что будет, если все всплывет наружу? Кроме того, ты женщина приметная. Так что, в случае чего, я один поеду.

— Одного я тебя не пущу!

— Почему?

— Мало ли что! Я тебя… Как это? Я тебя на всякий случай прикрывать буду.

— Своим телом, что ли?

На котоферму за следующей партией котов и кошек и для кормежки оставшихся, компаньоны решили отправиться только затемно. Лишний раз мелькать на глазах у соседей Витька не хотел. Чем дальше заходило дело, тем строже следовало хранить тайну существования котофермы.

Лена стала собираться в дорогу вместе с мужчинами.

— А ты куда? — удивился Витька.

— Как куда? С вами, конечно.

— Еще чего!

Но окрыленную успехом Лену было невозможно переубедить. Молодая женщина хотела знать все о вдруг оказавшемся таким прибыльном деле.

Петрович предложил Лене кирзовые сапоги.

— Сыро на улице, — пояснил он и тут же пожаловался. — А вот у меня вот ноги мерзнут. И почему-то не ступня, а икры и коленки. Старею, что ли?

Лена протянула Петровичу колготки. Старик замахал руками:

— Ты что, Лен?! Да не одену я их!

— Дядь Коль, ты пойми, они же греют лучше шерстяных штанов, — уверяла Петровича Лена. — Одевай и нечего тут кокетничать.

— Срамота! — отбивался Петрович. — Старый дед и вдруг в колготках!

— Под штанами все равно ничего не видно.

В конце концов, Петрович нехотя взял колготки и направился в соседнюю комнату. Когда он вернулся, его поджидал еще один подарок. Лена конфисковала у Витьки кожаную куртку.

— Оденем тебя с ног до головы, дядь Коль, — молодая женщина жадно улыбалась. — Одно дело делаем, так что друг к другу поближе нужно быть. Такая теснота делу только поможет.

— Будем жить как в автобусной давке, — пояснил Витька.

— А хотя бы! — с вызовом ответила мужу Лена.

На улице было темно и сыро. Мелкие, похожие на пыль, дождевые капли лезли в глаза и уши. В черных лужах плавали случайные блики света от далеких фонарей. Они были похожи на тусклые, разноцветные бензиновые пятна.

Витька тащил в правой руке тяжелую сумку с кошачьей едой, за левую его цепко держала Лена. Женщина несла на плече узел со старыми тряпками. Лена настояла на том, что кошкам с котятами нужны более уютные места, чем те, которые смогли соорудить для них мужчины.

Петрович шел впереди, подсвечивая под ноги фонариком.

— Витьк, смотри, тут лужа, — предупреждал он.

— Вижу.

— А здесь лучше по обочине пройти.

— Хорошо.

— А-а, черт! — старик взмахнул руками и завалился на бок.

Лена засмеялась.

— Да не спеши ты, дядь Коль! Успеем.

Старику помогли встать.

Дорога вышла в поле, идти стало немного легче. Казалось огромное окружающее пространство еще сохранило остатки тепла и света. Полная луна отмечала свое место на небе едва заметным, светлым пятном.

Под ногой женщины громко вскрикнула кошка. От неожиданности Лена выронила узел с тряпками.

— Боже мой, что это?!

— Кошка, — пояснил Петрович. — Багира. Последнее время она со мной всегда на котоферму бегает.

Луч фонарика осветил кошку. Она была мокрой и жалкой. Сильно прихрамывая на левую переднюю лапу, Багира выбралась на высокую обочину. Она села и осуждающе посмотрела на людей.

— Ты зачем с нами пошла, глупая? — спросил Витька Багиру. — Иди домой!

Кошка слабо мяукнула.

— Пошли! — Лена потянула мужа за руку. — Не чего время терять.

— Вы потише-то ногами, — предупредил Петрович. — Кошку замнете.

— Дядь Коль, так ведь ее в темноте не видно!

Через два десятка шагов Петрович оглянулся и посветил фонариком. Багира тащилась следом, сильно припадая на переднюю лапу. Судя по всему, кошка устала, ночной переход давался ей с трудом.

Старик подождал Багиру, взял ее на руки и втиснул за отворот куртки.

— Тебя мне еще не хватало! — ворчал старик. — Сидела бы дома возле батареи.

Кошка почувствовала тепло человеческого тела и благодарно замурчала.

— Петрович, не отставай! Светлое будущее — не социализм, ждать не будет.

— Да иду я… Иду!

Кормить кошачье стадо при свете фонарика оказалось не таким уж простым занятием. Витька вляпался ногой в ящик с кошачьим туалетом. Лена чуть не опрокинула на себя кастрюлю с кашей. Супруги то переругивались, то весело смеялись. Петрович подманивал животных куском копченой рыбы, осматривал их, как осматривал своих кроликов — не заболели ли? — и отбирал нужных.

— Жутковато тут без света, — жаловалась Лена. — И эхо какое-то странное. Вот послушайте: а-а-а!

— А-а! Ао-ао! Ао-ао!.. — ответило эхо. Последние звуки чем-то напоминали голосок мультфильмовского злого гнома.

Закончив раскладывать по мискам еду, Витька осмотрел темные углы. Мертвых животных нигде не было. Племянник подошел к Петровичу.

— Что, дядь Коль? Не болеют коты?

Старик кивнул.

— Нет, все нормально.