Чудо в аббатстве

- Она была мученицей! Святой! - пылко произнесла матушка.

- То же самое ты сказала бы, если бы она принадлежала к любой другой вере.

Некоторое время матушка молчала, потом наклонилась ко мне.

- Это правление долго не продлится, - промолвила она. - У меня есть все основания считать так. Я беспокоюсь о тебе, Дамаск.., о тебе и о детях.

- Мама, а я беспокоюсь о тебе и о близнецах.

- Странно, что вера может стать причиной раздора. Не могу понять, почему люди не видят истинного пути, - вздохнула она.

- Твоего пути, мама? Или, может быть, твоего мужа?

- Правда в том, - сказала она, - что ты подвергаешь себя опасности. Я предпочла бы, чтобы ты приняла нашу веру, Дамаск. Твой отчим тоже хотел бы этого. Он всегда так тепло говорит о тебе.

Я усмехнулась:

- Что же, это и в самом деле весьма мило с его стороны, мама.

- О, он добрый человек. Человек с твердыми устоями.

"О, Боже, - подумала я, - разве ты не подозреваешь, что он погубил моего батюшку?"

- Он считает, что ты в обиде на него за то, что он занял место твоего отца.

- Никто не может занять его место! - с негодованием воскликнула я.

- Я имела в виду, дорогая, из-за того, что мы поженились. Некоторые дочери таковы и сыновья тоже. Но ты должна помнить, он сделал меня очень счастливой.

Мне захотелось закричать: "Он просил меня выйти за него замуж. Он погубил отца, пытался заключить со мной гнусную сделку. Он потребовал мою добродетель в обмен на безопасность моей семьи. И этого человека ты так почитаешь, мама!".

Но, конечно, я промолчала, лучше пусть матушка остается в блаженном неведении.

- И подумай, Дамаск, - продолжала она, - подумай о том, что для страны будет означать брак Марии с испанцем. Королева Джейн все еще узница в Тауэре. Многие хотели бы вернуть ее на трон, а те, кто считает, что у нее нет законных прав на престол, говорят о принцессе Елизавете.

- Но, мама, как может принцесса претендовать на корону при живой королеве?

- Государь доказал, что его брак с матерью Марии был незаконным.

- Он доказал это только себе, - сказала я. - К тому же, матушка, разве ты не считаешь, что заботы по хозяйству, сад и вышивание гораздо интереснее, чем эти государственные дела?

- Что же, - согласилась она, - пусть ими занимаются мужчины.

- Тогда разве не лучше и небезопаснее для женщин делать то, в чем они, несомненно, преуспевают? Она улыбнулась и кивнула.

- Все равно я беспокоюсь о тебе. Хорошо бы, Бруно купил уютный дом в сельской местности. Аббатство всегда подозрительно.., особенно когда...

- Ах, мама, когда политика зависит от вопросов веры, то предатель вчера сегодня верный слуга трона. Поэтому лучше всем быть поосторожнее, и давай не забывать - сегодня в опасности враги Рима, но завтра все может быть иначе.

- Я надеюсь на завтрашний день, - улыбнувшись, промолвила мать.

Неудивительно, что ее слова расстроили меня.

В рубашке, с закатанными до локтей рукавами, Клемент в пекарне месил тесто. Казалось, что он ласкает его.

Кэтрин наблюдала за ним, сидя на высоком табурете. Ее милое личико светилось от удовольствия Она всегда была восторженной девушкой, хотя ее интерес к тому или иному предмету быстро угасал, пока она чем-то увлекалась. Он был искренен. Хани была более постоянна в своих привязанностях.

- Ну, продолжай же, Клемент, - просила Кэтрин Входя, я слышала, как он рассказывал:

- Аббат позвал нас, и вот мы стояли вокруг ясель, а в них лежал живой ребенок.

Дочка повернулась, когда я вошла.

- А вот и наша хозяйка, - сказал Клемент - Госпожа, сегодня я пробую положить в суп немного лопуха и лиловых орхидей. Они дают приятный вкус. Что скажете на это?

- Мама, - воскликнула Кэтрин, - ну что за чудо рассказал мне Клемент! Просто чудо! Оно так похоже на Библейское сказание о Моисее в тростнике, которое я так люблю, но теперь знаю другое...

Я смотрела на оживленное личико Кэтрин и не знала, что ответить. Она была так взволнована, что ее отец оказался кем-то вроде святого или Мессии. И хотя я знала, что история Клемента далека от истины, и считала, что моей дочери лучше знать правду, у меня не хватило духу сказать ей это.

Если у Кэтрин возникал интерес к чему-либо, то она всегда хотела узнать все сразу. О живущих в нашей округе людях она знала больше, чем о любом в нашем доме. Я поняла, что затруднительное положение, в которое попала, возникло бы рано или поздно. Кэтрин должна была либо поверить в своего отца как в существо высшего порядка или же узнать отвратительную историю его рождения. В тот момент я скрепя сердце подумала, что для нее будет лучше услышать легенду.

Я обсудила с Клементом меню на день и сказала:

- Пойдем, Кэтрин, скоро начнутся уроки, а я еще хочу, чтобы ты нарвала для меня цветы и составила букет.

- Ах, мама, я ненавижу составлять букеты. Ты же знаешь, что я не умею этого делать.

- Тем больше оснований поучиться. Этот навык необходим для хозяйки.

- Я не думаю, что стану ею. Я проведу здесь остаток дней, постригусь в монахини и, наверное, буду аббатиссой этого монастыря.

- Мое дорогое дитя, по приказу короля мужские и женские монастыри распущены.