Чудо в аббатстве

- Мой отец на небесах, мама, - ответила я. - И я уверена, что он вместе со мной радуется моему замужеству.

- Твой отчим беспокоится. Он опасается за тебя.

- Скажи ему, пусть держит свои опасения при себе, мама. - Я видела, что конфликт между нами огорчает ее, поэтому быстро продолжала:

- Теперь ты, должно быть, счастлива, у тебя два малыша. Однако теперь ты не сможешь проводить много времени в саду, тебе придется заботиться о близнецах.

Она улыбнулась. Побеседовать о чем-то приятном - вот что ей было нужно. Если ее что-нибудь беспокоило, она старалась не думать об этом.

Когда я вышла от матушки, Саймон Кейсман ждал меня.

- Я хотел бы немного поговорить с тобой, прежде чем ты уйдешь, Дамаск.

Я пошла вслед за ним в комнату, которая была кабинетом моего отца. Много раз мы беседовали здесь, глядя на лужайку у реки. Я почувствовала острую тоску по былому, и мне захотелось увидеть отца, обсудить с ним свои опасения. Я могла бы даже поговорить с ним о Бруно.

- Я хочу знать, что происходит в Аббатстве, - сказал Саймон Кейсман. - До меня дошли странные слухи.

- Какие слухи? - Я надеялась, что мой голос не выдаст охватившую меня тревогу.

- Слухи о возвращении некоторых монахов. Я осторожно сказала:

- Клемент и Юджин, работавшие на моего отца, получили у нас место.

- Монахи! - произнес он, прищурив глаза, - И другие тоже. Все монахи.

- Земли в Аббатстве обширные, - возразила я. - Есть ферма, которая должна давать прибыль. Если там и есть один или два монаха, то только потому, что они искали работу.

- Надеюсь, - сказал он, - что вы с мужем не совершаете ничего противозаконного.

- Я не понимаю тебя.

- Аббатство Святого Бруно распущено. Было бы неразумно возрождать его, даже человеку, носящему фамилию Кингсмен.

- Многие Аббатства стали поместьями, поскольку король и его министры подарили их. Надеюсь, вы не возражаете против этого?

- Лишь в том случае, если те, кому они были подарены, не нарушают закон.

В этот момент я ощутила твердую уверенность в том, что Саймон предал моего отца и ненавидела его за это.

Я решила помучить его:

- Владельцы таких Аббатств, как наше, конечно, должны полностью использовать возможности своих владений. Я и понятия не имела о том, как велико оно и сколько в нем было всего: ферма, мельница, пруды, полные рыбы. Аббатство очень богатое, и мы хотим получать большие доходы.

Я увидела зависть, светившуюся в его глазах. Его губы скривились.

- Будь осторожна, Дамаск. Боюсь, что в Аббатстве происходит много странного. Ты можешь оказаться в опасности.

- Ты боишься этого! Нет, ты надеешься на это.

- Теперь мне трудно тебя понять.

- Ты хотел бы добавить Аббатство к своим владениям. Ты говорил мне об этом. Но ты опоздал. Оно наше.

- Ты не правильно меня поняла. Разве не был я всегда добр к тебе? Разве я не позволил тебе жить здесь как дома?

- У меня уже был дом.

- Ты намерена мучить меня. Ты всегда это делала. Прекрати, Дамаск. Так будет лучше. Если бы ты была моим другом...

- Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

- Я предлагал тебе замужество.

- И быстро утешился с моей матерью.

- Я сделал это, чтобы сохранить тебе крышу над головой.

- Ты так заботлив.

- Ты и твой муж не слишком раздражайте меня. Если правда, что вы собираете монахов, то берегитесь. Я знаю, что у вас живут не только Клемент и Юджин.

- Эти двое пришли из этого дома, помни это. Ты обвиняешь нас в том, что мы даем приют монахам, а ты сам? Разве не на тебя они работали? Как бы тебе самому не оказаться виновным в том, в чем ты обвиняешь нас. У моего мужа есть добрые друзья при дворе. Он был даже представлен королю.

С этими словами я поклонилась и оставила Саймона Кейсмана. Я знала, что он смотрит мне вслед взглядом, в котором смешиваются гнев и желание, взглядом, который я так хорошо знала. Он никогда не простит мне, что я отказала ему и вышла замуж за Бруно. И тем более не простит Бруно то, что тот приобрел Аббатство, которым он так хотел завладеть.

Его слова продолжали звучать в моих ушах: "Берегись!".

Не посоветовавшись с Бруно, я наняла двух служанок. Они были сестрами служанок из Кейсман-корта. Они собирались предложить свои услуги моей матери, но, узнав о моем приглашении работать в Аббатстве, охотно согласились.

Я объяснила Бруно, что таким образом наши владения будут больше походить на обычное поместье, и это его позабавило.

Через несколько недель одна из них, Мэри, пришла ко мне с глазами, полными благоговейного страха. Она была в лесу, в доме матушки Солтер. Она немного покраснела, поэтому я догадалась, что ходила она за приворотным зельем. И матушка Солтер послала мне весточку. Она хотела немедленно встретиться со мной.

Тем же утром я заглянула в хижину старухи. Как и прежде, там горел огонь. От почерневшего котла шел пар. Черный кот прыгнул на лавку и смотрел на меня своими желтыми глазами.

- Присядь, - сказала матушка Солтер, и я села у очага напротив нее. Она что-то помешала в котле и сказала:

- Пришло время, госпожа, сдержать свое обещание. Сейчас у тебя прекрасный дом. Ты готова принять ребенка.