Чудо-Женщина. Вестница войны

Но Алия только дернула плечом и шагнула к Диане, и она с трудом удержалась от того, чтобы не попятиться.

«Твой бой – мой бой».

Она поклялась стать убийцей, запачкать руки кровью невинной. Она дала клятву, но никогда по-настоящему не верила, что ее придется выполнить. Она не может; она не станет. Но разве могла она отвернуться от убеждения в глазах Алии? Алия бросила все свои силы на то, чтобы достичь источника, достичь будущего, которое Диана ей пообещала.

– Сестра моя по оружию, – сказала Диана, стыдясь подступивших к горлу слёз, из-за которых ее голос прозвучал хрипло, – я подвела тебя.

– Вовсе нет. – Алия сделала в ее сторону еще один шаг. – Пока нет.

Джейсон загородил ей дорогу.

– Довольно. Нам вообще не стоило сюда приезжать. Ты была бы сейчас в безопасности, если бы…

– Нет, – сказала Алия, и в ее голосе Диана услышала злость. – Ты предложил прятаться. Мы решили принять бой. Не смей упрекать нас за то, что мы попытались. Диана, ты дала слово.

Диана ощущала, как клятва связывает ее, могущественная и прочная, как лассо. Она никогда себя не простит, если нарушит свое обещание. Но как она могла жить, зная, что отняла у Алии жизнь? Она была бессмертна, а значит, ее ждала вечность невыносимого стыда.

– Сделай выбор, дочь Земли.

Эрис. Все-таки пришла позлорадствовать. Диана взглянула на Ним, ожидая увидеть лицо чудовища, но увидела лишь разинутый рот и потрясенные карие глаза, устремленные на фигуру, которая опустилась на вершину каменистых руин, широко распахнув черные крылья и едва не касаясь земли кончиками сальных перьев. Ее лицо обрамляли пряди чистой тьмы, а на губах сверкало в солнечном свете золото.

– Глупая девочка с благородной миссией и жаждой славы в сердце. Справишься ли ты? Сумеешь перерезать ей горло, чтобы помешать нам?

– И вот так я выглядела? – поинтересовалась Ним с отвращением.

Поднялся ветер, вздымая с земли облако пыли, и воздух наполнился цокотом копыт. Пыль собралась воедино, приняв форму двух кружащих вокруг них колесниц; копыта лошадей, казалось, парили в воздухе.

– Ну, не знаю. – Тео попятился, прижимаясь вместе с остальными к основанию гробницы. – Я красавчик.

Фобос в колеснице улыбнулся, показав уродливые острые зубы.

– Или нет.

Возможно ли, что боги войны стали сильнее? До заката оставалось совсем немного времени. Может, поэтому им больше не нужны тела Ним и Тео? Или все это было для них просто игрой?

– Ты приготовила для нас пир! – закричал Фобос, повышая голос до визга, перекрывающего стук колес и копыт.

– Ах, юная воительница, – торжествующе воскликнул Деймос, и треск его кнута разорвал воздух, как взрыв бомбы, – сегодня мы будем есть до отвала!

Эрис взмыла в небо, невыносимо громко стуча мечом по щиту. Диана закрыла уши руками, но голос собственного сожаления заглушить не могла. Она все сделала не так. Она потерпела поражение.

– Настало время луны урожая. Через час солнце сядет и наступит тьма, а ты все прохлаждаешься, – закаркала Эрис. Она поднялась выше, и ее огромные крылья закрыли солнце, погружая их в тень. – Что ты скажешь своим сестрам? А матери?

– А ты, Вестница войны, – издевался Деймос, подгоняя лошадей, – что ты скажешь матери, когда встретишься с ней?

Фобос взревел от хохота.

– В подземном мире твоя мать будет носить вуаль и прятать лицо от стыда, который ты навлекла на нее, хаптандра, проклятая.

Диана и остальные испуганно сбились в кружок, спиной к спине, плечом к плечу, а колесницы кружили, кони выбивали копытами комья земли, задирали губы и кусали золотые удила; по их мордам стекала окрашенная кровью пена.

Щиты, копыта, кнут, грохот колес – звуки заполняли голову Дианы и отдавались болью в зубах.

– Я не могу думать! – завопил Тео. – Они слишком громкие.

– Но почему? – заорала Алия. – В прошлый раз было по-другому! Почему они так шумят?

Джейсон помотал головой, закрывая уши ладонями.

– Они победили и знают это!

Он был прав. Алия, как и все они, цеплялась за ложную надежду. Как типично для смертных. И все же… если Диана все это время ошибалась, зачем им вмешиваться? Чтобы позлорадствовать? На Темискире она привыкла к необычным вещам и тому, что боги выдвигали свои требования, что именно их воле подчинялись законы острова. Но в мире смертных все было не так, как на Темискире, и боги битвы отличались от богинь ее дома. Они жаждали крови и горя. Они нуждались в них, и для утоления этого голода им нужны были смертные. Так почему они здесь? Неужели они пришли просто для того, чтобы насладиться ее страданиями в этот последний час?

Ее страданиями – но не ужасом. Ей было страшно, она была зла и гневалась на саму себя, но того бессвязного, опустошающего ужаса она не ощущала. Почему боги войны не пытались заставить их паниковать? Потому что тогда они бы бросились бежать. А что, если они просто хотели их задержать, чтобы они стояли здесь, парализованные и оглушенные? Что, если Алия права, и у них действительно есть какая-то цель? Что, если весь этот грохот нужен для того, чтобы что-то заглушить?