Чудотворцы

Эти два года прошли почти совсем мирно. Вокруг города поднялись высокие стены, спроектированные Натанэлем. Хотя они были наполовину земляные, наполовину саманные, выглядели они достаточно внушительно, а на выступающих вперед каменных бастионах стояли грозные катапульты и онагры. Сефи не давал своим людям расслабляться, поэтому небольшой и время от времени сменяющийся гарнизон крепости всегда был наготове. То одно, то другое племя кочевников подходило к городу, но конные разъезды загодя предупреждали об их приближении, а несколько налетов на кочевья преподали гостям хороший урок. В городе торжественно открыли микву и школу, в которой учили детей читать Книгу и писать палочками на песке.

В Иудее по прежнему властвовали эллинисты, опираясь не столько на немногочисленные сирийские гарнизоны, сколько на свое собственное наемное войско. У них хватило ума не трогать землепашцев, придерживающихся своей веры, но в городах преследовали всех, кто не приемлил эллинские обычаи и отрицал греческих богов. Снова летели головы и заполнялись ямы. Храм они пока не трогали, опасаясь народного гнева. С Бейт Тасси они придерживались непрочного, но действующего негласного мирного соглашения, по которому войско Йонатана не переходило Иордан в обмен на свободу торговли. Со временем оказалось, что Бейт Тасси контролирует торговый путь между Иудеей и Набатеей, и город начал богатеть. Но дома жителей так и оставались скромными однокомнатными хибарками, ведь никто не хотел вкладывать силы и средства во временное жилище: люди помнили Ерушалаим, Модиин и Бейт Эль и собирались туда вернуться. К началу третьего года существования Бейт Тасси власть эллинистов пошатнулась. Стремясь заручиться поддержкой Антиохии, они наложили непосильные поборы на землепашцев, для выплаты огромных податей. В результате люди разорялись, поля оставались незасеянными, над страной нависла угроза голода и следовало поискать виновных. Виноватым, как и следовало ожидать, оказался богатый и сытый Бейт Тасси.

– Алким умер, издох как собака – говорил Симон – Но пакость, которую он сотворил Иудее, живет и здравствует. Теперь новые ясоны и менелаи спят и видят Вакхида со слонами снова в Иудее.

– Слонов у них больше нет – хохотал Йонатан – Не напрасно наш Натанэль выступал перед Сенатом. Будем надеяться, что слонами Рим не ограничится.

– Будем надеяться, что ограничится – возражал Симон.

Натанэль его прекрасно понимал. Рим был могущественным, но ненадежным союзником. Легионы Республики уже стояли в Александрии и никто не хотел увидеть их под Ершалаимом.

– Кстати, где сейчас Эвполем? – как-то спросил Натанэль.

– Эвполем в Ершалаиме и поддерживает эллинистов – ответил Йонатан – Но ты не сердись на него, хоть он и процветает в Хакре. На самом деле он наш человек и именно от него мы получаем самые последние сведения о замыслах ясонов и менелаев.

От Эвполема они и узнали о петиции эллинистов. В написанной хорошим языком пергаменте говорилось о богатом и незащищенном городе за Иорданом, в котором собрались, чувствуют себя вольготно и накапливают силы для войны все противники режима. Если сейчас Вакхид ударит по мятежному городу, то заразу крамолы удастся уничтожить в зародыше, писали авторы. Медлить нельзя, утверждали они, иначе может быть поздно.

– Вот что нам сообщает Эвполем – сказал Йонатан, передав содержание кляузы – И авторы этого доноса правы. Люди бегут за Иордан и мы становимся сильнее с каждым днем. Что будем делать?

– Будем ждать Вакхида – ответил Симон – И готовиться к встрече.

Он изрядно осунулся после смерти жены, но вернул себе прежнее спокойствие. К нему снова прислушивались и его слово опять было последним на совете.

Вакхид не заставил себя ждать. Но не успело войско селевкидов появиться на северных рубежах Иудеи, как в Бейт Тасси появился гонец от тех, кого маккавеи называли ясонами и менелаями, не упоминая, из отвращения, их настоящих имен. Эти ясоны и менелаи предлагали переговоры в Йерихо. Даже и без предупреждения Эвполема, было ясно, что это ловушка и в Йерихо отправился не Йонатан, а Сефи с сотней бойцов. Что именно там произошло, Натанэль не знал, а Сефи не рассказывал, отмалчиваясь, но слухи ходила самые невероятные. Рассказывали, что кровь потоками текла по улицам Йерихо и воды Иордана окрасились в красный цвет. Натанэль сильно подозревал, что эти слухи распускает сам Йонатан для устрашения колеблющихся, но все же доля правды в них была, потому что многие ясоны и менелаи не вернулись в Ерушалаим, а остальные затаились до подхода Вакхида. Даже Натанэлю, который и сам звался Ясоном во время посольства в Рим, стало как-то неуютно.