Чудотворцы

На следующий день войско вступило в филистимлянские земли, а еще через день вдали показались невысокие стены Явниэля. Уставшие воина рассчитывали на отдых, но Горгий их упредил. Только они приблизились к городу, как его ворота распахнулись и оттуда стали выбегать многочисленные гоплиты и пельтасты. Не успели иудеи опомниться, как под стенами города выстроились двенадцать фаланг гоплитов с отрядами пельтастов и немногочисленными всадниками на флангах. Затрубили фанфары и ощетинившиеся бронзой квадраты двинулись вперед по идеально гладкой равнине навстречу иудейскому войску. Мерный грохот сандалий, едва слышимый поначалу из-за расстояния, начал медленно приближаться и нарастать, поддерживаемый пением флейт и заунывным гудением фанфар. Азария и Йосеф, оба конные, понеслись в разные стороны, выстраивая и подбадривая бойцов. Публий с двумя помощниками начали лихорадочно выпрягать мулов и устанавливать баллисты. Мимо пробежал взволнованный Сефи и проорал:

– Несчастные придурки вышли без разведки и напоролись. Мы же не успеем подготовиться, а эти двое уже не успеют поумнеть! Надо отступать…

Но иудейские стратиги выкрикивали уже новые приказы и нестройные линии воинов потянулись навстречу врагу. Сефи схватился руками за голову:

– Что они делают?! Нельзя же так лезть на фалангу. Публий, стреляй скорее. Ну скорей же! Куда они прут, эти идиоты?

Однако баллисты успели дать только два залпа по наступающим. Каменная картечь проделала две бреши в передних рядах гоплитов, которые тут же затянули опытными ратники вторых рядов. Второй залп пришлось направить на задние ряды фаланг, потому что иудейские войны уже схватились с первыми рядами фалангистов. Стоя у заряженных баллист, Публий пытался понять, что происходит там, за пыльным облаком, скрывшем сражение. А там творилось страшное… Иудеям удалось, ценой больших потерь остановить продвижение центральных фаланг, но не расстроить ряды гоплитов. Вооруженные лучше сариссофоров, бившихся под Бейт-Цуром, они несли огромные, обитые бронзой щиты-гоплоны, непробиваемые ни мечом, ни копьем. Все же иудеи бились отчаянно и, в конце концов, даже начали теснить центральные фаланги, но это оказалось западней, хорошо продуманной опытным Горгием. По его команде, хорошо управляемое сирийское войско начало загибать фланги, окружая сражающихся иудеев своими крайними фалангами. В середине схватки иудеи бросались на острые копья-дори гоплитов, поднимали их вверх, доставали передних фалангистов мечом или секирой и гибли сами, заколотые сбоку гоплитским ксифосом или дротиком пельтаста. А в это время свежие фаланги гоплитов планомерно и неторопливо замыкали кольцо под непрерывный зуд флейт.

– Инженер, твою мать! – крикнул прибежавший Сефи – Да сделай же ты что-нибудь!

Публий опомнился и бросился к баллистам. Мысли бешенными скачками неслись в его голове под старым легионерским шлемом. Ударить по фланговым фалангам? Разбить эти стройные квадраты? Дать людям выбраться из ловушки? Но у них же бронза на щитах! На левом фланге поднимается невысокий холм… Это их, конечно, не остановит, даже не задержит, но можно будет бить снизу по ногам. Да, все верно, не трогать правую сторону, а бить только по левым фалангам!

И снова, как уже неоднократно бывало ранее, время разбилось на куски, на рваные отрезки. Вот он накатывает баллисту, кто-то помогает ему с другой стороны, навалившись на колесо, а ложка уже наполнена камнями. Вот он выстреливает раз за разом из каждой баллисты по очереди и видит, как смешались ряды гоплитов. Ага, сбоку-то щитов нет! Потом он видит как из-за его спины бегут куда-то вбок растерянные люди и их много. Внезапно раздается крик "спасайте инженера!". Это кричит Сефи, но о ком это он? Смотреть некогда, надо стрелять. Но что-то явно происходит за спиной, и теперь можно наконец обернуться, потому что в ложке нет камней. Он обернулся и в единый миг навсегда запечатлел картину, стоявшую потом перед его глазами всю жизнь…