Чудовища были добры ко мне

— Кому? Будь мерзавец на колу родичем Деларенам, хоть бы и дальним… А так — пустые хлопоты. Граф пальцем не пошевелит ради мести. А король Фернандес велит дать доносчику плетей. Чтоб не отвлекал от вина и девок. Мы уже умолчим о том, что даст доносчику беглый лесник…

— Разве начальник охраны, жестоко убитый беглым лесником, прожил жизнь в воздушном пузыре? У него остались свои собственные родичи. Друзья, наконец. Что, никто не возьмется за меч ради бедняги?

— Полагаю, что никто.

— Уверен?

— Во всяком случае, те, кто слыхал о Вульме из Сегентарры…

Из харчевни выбрался злополучный игрок. Отковылял к колодцу, туда, где снег был почище, упал на четвереньки и сунулся разбитой в хлам мордой в сугроб. Застонал от блаженства, выгнул спину по-кошачьи. Чуть позже из «Лысого осла» вышла служанка с двумя жестяными ведрами, встала сбоку от игрока — и принялась нагребать снег деревянной лопаткой. Должно быть, хозяин велел растопить в печи и обмыть раны беднягам, сидящим в тепле. Оставаясь мордой в сугробе, игрок ущипнул служанку за бедро. Та без воодушевления отмахнулась лопаткой, ухватила полные ведра и, виляя задом, вернулась в харчевню.

Игрок, охая, потащился следом.

— Я не собираюсь доносить, — сказал Амброз, делаясь серьезным. — Я восхищаюсь тобой. Поверь, я жесток не менее твоего, и так же скор на расправу. И умею любить…

— Это значит — умею мстить?

— Это значит, что я хочу нанять тебя.

— Я стар. Я утомился.

— Я имел честь видеть тебя в деле — старого и утомленного.

— Чего ты хочешь?

Харчевню покинули сразу двое: коротыш, большой любитель рвать чужие уши, и урод с ожогом на щеке. «Эй, волк! — крикнул старику коротышка. — Пасись! За Куцым Хряпом не заржавеет!» Вульм отмахнулся заячьей шапкой, по всей видимости, понимая, о чем речь. Урод молчал, ковыряясь во рту мосластым пальцем. Вытащил палец, сплюнул красным, и сунул палец обратно. У коновязи их ждали лошади: сивый мерин, ростом с гору — и чалая кобыла, из породистых. Урод отвязал животных, вскочил на кобылу; коротыш птицей взлетел на спину мерину — и только поземка завилась по следам от копыт.

— Чего ты хочешь? — повторил Вульм.

— Мне надо проследить в городе за двумя людьми. Куда ходят, с кем встречаются. О чем говорят. Если они обнаружат слежку — не беда. Это не враги. Может, так даже будет лучше. Твое дело — следить и докладывать мне. Обо всем. Ну как? По-моему, работенка — не бей лежачего…

— Кто эти люди?

— Одного зовут Циклопом. Как его зовут на самом деле, я не знаю. Последние двадцать лет он был слугой…

Амброз задумался, морща лоб. И развел руками:

— Слугой, любовником, и еще Митра знает кем при настройщице амулетов Инес ди Сальваре. Такие, как я, знали ее под прозвищем Красотка. Сейчас Красотка мертва, а Циклоп в Тер-Тесете, в гостинице «Меч и Роза».

— Он убил хозяйку?

— Вряд ли. Будь это правдой, его спутник сжег бы Циклопа в пепел.

— Кто его спутник?

— Симон Остихарос, прозванный Пламенным, — Амброз подметил тень, упавшую на морщинистое лицо Вульма, и спросил, как хлыстом ударил: — Вы знакомы?

— Встречались, — равнодушно ответил Вульм. — Мельком.

— Он тебя запомнил?

— Вряд ли. Это было очень давно. И в таких обстоятельствах, которые не способствуют долгой памяти.

— Например, в подземельях Шаннурана? — пошутил Амброз.

— Давно было, — повторил Вульм. — Какая разница?

— Берешься?

— Мне понадобятся деньги на расходы.

Без слов Амброз стал отвязывать от пояса бархатный кошель. В кошеле звенело и брякало. Узел затянулся, превратившись во вредный, тугой кулачок. Маг чуть не сорвал ноготь, воюя с узлом. Буркнув проклятие, он удвоил усилия, раздумывая, что зубами до пояса не дотянуться, а просить Вульма о помощи — не самая удачная идея… Движения Амброз не уловил. Просто мелькнула золотая рыбка, махнула хвостиком. Кошель освободился, замшевый шнурок повис, разрезанный под узлом. Он напоминал голый крысиный хвост. Маг зачем-то подбросил мешочек из бархата — словно сомневался, что кошель и впрямь свободен — поймал в ладонь, повторил бросок и перевел взгляд на старика.

Не торопясь, Вульм прятал кинжал в ножны.

— Рад помочь доброму человеку, — сказал старик. — В следующий раз я научу тебя вязать узлы. Что предпочитаешь: «беседку» или «штык со шлагом»?

Амброз отдал ему кошель.

— Мои узлы иные, — на лицо мага вернулась прежняя, приятная улыбка. — Поверь, я вяжу их наилучшим образом.

— Верю. Драка началась не с кондачка, правда?

— У всего на свете есть причина. А у многого даже есть имя. Скажем, у мечей. Пронзатель, Заревой, Буреносец… Вот у твоего меча есть имя?

— Есть, — согласился Вульм. — Свиное Шило.

Распахнулась дверь нужника. Взорам беседующих явился Вазак, воюющий с одеждой. Завязки, тесемки, пуговицы и крючки изо всех сил сопротивлялись ученику Талела Черного. Вазак бранился и поддерживал штаны, норовящие упасть в самый неудачный момент.

— Берешься? — уточнил Амброз. — Я о слежке…

— Я взял твои деньги. Конечно, берусь.

— Тогда я подарю тебе воробышка.

— Зачем мне воробышек?

— Чтобы слать ко мне с вестями. Расскажешь воробышку, что узнал, он и полетит. Эй, Вазак! Сделай нашему другу воробья…