Чудовище 3 (СИ)

— Где вы были, когда мать разбил паралич и я одна всё это поднимала?! Думаете, мне было легко?

Она принялась перечислять все трудности, что ей довелось пережить и в довершении всего, отчеканила, как по металлу:

— Я вам ничего не дам. И силой не возьмёте. У меня есть друзья, я только шепну им, они вам все руки-ноги переломают, а вы и так не очень-то здоровы, как я погляжу. Вы, конечно, имеет право здесь жить, пансион по-прежнему принадлежит нашей общей матери, но к моим деньгам свои грязные ручонки не тяните — хуже будет.

Братья отступились. Постоянные неудачи и беды сделали их трусоватыми, они боялись людей, способных дать им отпор, предпочитая действовать исподтишка.

— Какая у нас злая младшая сестра! — горестно вздохнул Уль.

— Наверно, потому, что не замужем, — предположил Дамфет. — Девки, они, знаешь, злые делаются, когда их никто замуж не берёт.

— Решму — и никто замуж не берёт? Ну, это ты, братец, загибаешь. Ты посмотри только, какая она красавица!

— Что верно, то верно, она хороша даже в совсем простенькой одежде! Ведь редко кто блещет красотой, если одет всего лишь в серенькую кофточку, да холщёвую юбочку. А её красоту ничем не скрыть.

— Да, и ещё к тому, что так красива, она ещё здоровая и сильная, работать может хоть за троих. Мы, мужчины, любим здоровых и работящих, чтоб польза от неё была. Кто отказался бы от жены-красавицы, да ещё и чтобы так вкалывать могла?

— Так ведь она не просто вкалывает, а с умом, видишь, как пансион-то матушкин поставила, она денежки наживает! Да это кому-то золото, а не жена достанется! Видно, она сама замуж не очень-то рвётся.

— Даааа, повезёт тому мужчине, кого она выберет себе в мужья. Будет жить на всём готовеньком, весь в меду.

— Он-то в меду, а нам каково? Мы что, останемся приживалками в доме своей матери и будем выпрашивать у младшей сестры миску каши?

— А что, так, видно, оно и будет. И ничего тут не поделаешь. Решма на самом деле, видно, дружков имеет, раз сумела справиться с пансионом. Не хватало ещё, чтобы нам кости переломали и мы бы валялись рядом с парализованной матерью!

Братья в тоске замолчали задумавшись.

Первым нарушил тишину Дамфет. Маленькие хитрые глазки его заблестели от озарения и он пихнул брата локтём в бок.

— А что, братец, если нам и в самом деле выдать сестрицу замуж?

— И что? — хмыкнул Уль. — Тогда, вдвоём с мужем, они нас и вовсе из дому выживут!

— А мы отдадим её тому, кто и вовсе заберёт её из Свободного! А пансион и его доходы достанутся нам!

— Куда?

— Под Яву.

— Почему именно под Яву?

— А ты не догадываешься?

— Нет.

— Туго ты, братец, соображаешь, когда надо хорошенько соображать! Или ты забыл, что я тебе рассказывал про то, как служил под Явой?

— Да помню я всё. Ты служил там конюхом у одного князя, крал овёс, продавал его потихоря, а потом старший конюх об этом узнал, тебя высекли, раздели догола, измазали конским дерьмом и выгнали! — Уль пожал плечами.

— Дурак! При чём здесь это, чем тогда всё закончилось! Я тебе о другом, о другом, что, никак не догадаешься?!

— Да говори прямо, не тяни! — начал злиться Уль. — Не до того мне, чтобы разгадывать то, о чём ты там юлишь! Говори — и всё!

— Ну, слушай. Как ты знаешь, Ява находится совсем рядом от нас, всего одна станция на поезде — и ты в Яве. А тебе известно, что законы там уже кое в чём отличаются от законов Свободного?

— Чем?

— А тем, что мужчина там может иметь не одну, а две, три и даже больше жён. Ну, столько, сколько сможет прокормить.

— Кому нужна такая головная боль — кормить столько баб?

— У кого денежки водятся!

— А у кого они водятся?

— У князьков. Знаешь, сколько под Явой мелких князьков? Наверно, на всём Гобо нет столько князьков, как под Явой. У такого князька может быть всего одна деревенька на пять дворов, а он уж громко величает себя князем. Ну, правда, там был такой князёк, что большую деревню имел — там дворов не меньше пяти тысяч. Я управляющему этого князька овёс и продавал. А князёк богатый! Вот только с жёнами ему не везёт. Одну сначала взял жену, прожил с ней лет пять, а детей от неё нет. Он во второй раз женился — и вторая бесплодная. Я слышал, он не прочь взять себе третью жену. Я даже знаю, какую бы он хотел: очень красивую, здоровую и чтоб в роду у неё были все женщины плодовитые…

— Ты к чему это клонишь?

— Неужто не догадался? Наша Решма такая и есть. Ты видел кого-нибудь красивее её? Она здорова и сильна и она дочь нашей матери, родившей двадцать детей. Всё в ней для того, чтобы понравиться этому князьку!

— Да, но сама-то она не княгиня, она из простой семьи!

— О, у князьков Явы это не имеет значения, они-то сами не великие князья. Они ценят красоту и здоровье женщины и могут даже заплатить за неё выкуп её семье.

Глаза Уля алчно загорелись:

— Ты хочешь сказать, что мы может не только сбагрить Решму из нашего пансиончика, но ещё и получить за неё деньжат?

— Вот о том я тебе и говорю.