Чудовище

Торн выпустила стрелу и выругалась, когда он увернулся, а затем выбил лук из ее рук, как игрушку. Вместе с тем он грубо отпихнул Джека в сторону так, что парень рухнул на пол.

Она закричала, когда незнакомец наклонился и перекинул ее через плечо, держа за бедро. Девушка попыталась пнуть его, но он схватил ее за больную лодыжку. Торн вскрикнула от пронзившей ногу боли.

Мужчина грубо схватил Джека за левое предплечье и потащил его через комнату к двери.

– Отпусти нас! – закричала Торн, колотя кулаками по спине мужчины. – Мы не хотели вторгаться в твои владения! Позволь нам…

– Тихо, – предупреждающе произнес он, хотя Торн решительно проигнорировала его.

Она кричала, угрожала и царапала его спину, пока огромный незнакомец тащил их обоих по пыльному коридору и вниз по винтовой лестнице. Тело Джека билось о каждую ступеньку, выбивая из него крики боли.

– Стой! Ты делаешь ему больно! – взмолилась Торн, не сводя широко раскрытых глаз с пепельно-серой спины Джека, хотя его едва можно было разглядеть в темноте плохоосвещенной лестницы. – Пожалуйста, отпусти нас!

Незнакомец не обращал на возгласы внимания. Воздух стал холоднее при спуске по винтовой лестнице, а затем еще холоднее, когда они подошли к тяжелой деревянной двери. Мужчина пинком распахнул ее.

Перед ними располагался ряд камер с железными решетками, пропахших плесенью, сыростью и землей. Ни в одной из камер никто не шевелился и не издавал ни звука.

Легким движением руки мужчина втолкнул Джека в первую камеру и захлопнул дверь. Затем он стянул Торн с плеча, но она ухватилась за капюшон его плаща.

– Не делай этого, – взмолилась она. – Пожалуйста.

– Вам не следовало красть у меня.

Он отдернул голову и вырвал ткань из ее рук, а затем опустил девушку в мокрую холодную грязь. Незнакомец закрыл за собой дверь, и металлический лязг ознаменовал ее конец. Она доковыляла до решетки после того, как он запер сначала ее камеру, а затем камеру Джека, лежащего на боку, свернувшись калачиком.

– Пожалуйста, – взмолилась она в последний раз, поднимая глаза на похитителя. – Мы здесь долго не продержимся. У нас нет одежды. Пожалуйста, пожалуйста, отпусти нас.

Незнакомец бросил последний взгляд на волосы Торн, а потом резко развернулся и покинул подземелье, не сказав больше ни слова.

Ужасное отчаяние охватило ее при одном только взгляде сквозь решетку на обнаженное, покрытое синяками тело Джека.

Если она в ближайшее время что-нибудь не предпримет, они умрут.

Вот только девушка не знала, что можно сделать, сидя в камере.

Глава восемнадцатая

Торн

Незаметно могли пролететь часы, дни, недели и даже месяцы – в сырой, темной, промерзшей насквозь тюрьме Торн не заметила бы разницы. Она могла рассчитывать время только по тому, что ни она, ни Джек до сих пор не превратились в прах и кости. Но девушка знала, что ждать осталось недолго.

Рана Джека воспалилась из-за инфекции. Он умирал. Торн это знала, и Джек тоже это знал.

Они просто не говорили об этом.

– Возьми свой плащ обратно, Джек, – настаивала Торн уже не в первый раз. Звук, исходящий из ее горла, звучал как наждачная бумага. Ей отчаянно нужно попить.

А значит, Джеку вода нужна еще больше.

Он едва шевелился, лежа в позе эмбриона на каменном полу.

– Нет, – прохрипел он, его рука лежала на ее колене, протиснутая сквозь прутья между камерами. – Тебе он еще нужен.

– Но ты…

– Вот почему он остается у тебя, а не у меня.

Торн не ответила. Она знала, что если начнет говорить, то расплачется и не сможет остановиться.

Ее лучший друг вот-вот умрет, и она переживет его совсем немного.

Проглотив комок в горле, она прижалась правым боком к холодным прутьям и накинула часть плаща на тело Джека, а другой частью обернулась сама, пытаясь создать теплый кокон.

Лучший друг посмотрел на нее потускневшими, ничего не выражающими глазами и нахмурился, но, по крайней мере, он еще мог сфокусировать взгляд. Чуть раньше он находился в муках бреда, и ничто из того, что говорила Торн, до него не доходило.

– Не надо, Торн, – пробормотал Джек. – Тебе нужно согреться.

– Это не у меня зараженная рана на ноге! – отрезала она, чувствуя, как стены надвигаются на них.

Она успела обдумать все варианты побега. Всего несколько часов назад она сломала последнюю заколку в попытке выбраться из камеры. Ее взгляд переместился на покрытые грязью ногти. Девушка даже попыталась сделать подкоп, но земля промерзла дюймов на шесть.

– У тебя повреждена нога, – кашлянул Джек.

Торн слегка приподняла плащ и посмотрела на свою лодыжку. Синяки выглядели уродливо, но припухлость немного спала.

– Она заживает, и у меня, в отличие от тебя, нет температуры.

Хотя ей казалось, что смерть вцепилась в них своими лапами еще до того, как они добрались до совсем не заброшенного замка, те несколько часов сна у горящего камина уничтожили ее зарождающуюся лихорадку. Нога все еще болела, но теперь, когда припухлость спала, она могла видеть, что перелома нет.