Чудовище

Она повернулась к нему лицом. Он стоял дальше. Сократив расстояние между ними и даже встав на ступеньку ниже, Лука все еще каким-то образом возвышался над ней. Торн чувствовала его прерывистое дыхание, теряющееся в ее волосах. Его рука коснулась ее плеча с нежностью, противоречащей его настроению.

– Пожалуйста, – сказал он приглушенным голосом, – подумай о том, чтобы уйти из борделя навсегда. Что я могу сделать, чтобы заставить тебя…

– Я не шлюха.

– …Чтобы заставить тебя… погоди. – Лука застыл, и она вскинула голову, чтобы разглядеть выражение его лица.

– Ты… нет?

– Я никогда не говорила ничего подобного.

– Но ты говорила! – он нахмурился. – Ты сказала, что выросла в борделе.

– Да, меня воспитывала Мадам Джада, которая по-прежнему добра ко мне. Я даже работала здесь, но не в той должности, которой ты так боишься.

Он рассматривал ее, изо всех сил пытаясь понять, что она имела в виду.

– Но тогда… если ты никогда не была ночной бабочкой… почему не поправляла мои предположения? Почему позволила мне поверить, что ты та, кем не являешься?

– Потому что моя сестра такая, – выпалила Торн, подготовившись к его осуждению.

Если от этого чувства Луки к ней потухнут, то лучше узнать сейчас, а не после того, как он увязнет в них слишком глубоко.

Как будто ты и так не увязла по самые уши. Ты была обречена в тот самый день, когда он спас твою жизнь от львов. Или, если быть честной с самой собой, еще раньше.

Взгляд Луки метнулся от борделя обратно к Торн.

– Твоя… сестра? Та, что болеет? Та, у которой…

– Есть сын, да, – закончила за него Торн. – У нее не оставалось другого выбора, нужны были деньги на лечение Джейми. Я много лет собирала безделушки и информацию ради того, чтобы накопить достаточно денег на жизнь Иден вдали от этой профессии. Чтобы мы могли уехать отсюда и отправиться далеко на юг, где воздух подходит Джейми и чтобы Иден наконец-то смогла обрести мир и покой, которых она так заслуживает.

Между ними повисло долгое молчание. И тогда Лука сказал:

– Ты должна была рассказать мне.

– Тогда бы твои предубеждения изменились? Или ты стал бы жалеть меня и мою сестру из-за обстоятельств, в которые мы попали? Потому что мне не нужна твоя жалость. Мне не нужно твое осуждение. Мне не нужна твоя злость. – Сжав челюсти, она вспомнила Дэмиена, предлагающего ей золото. – Мне и деньги твои не нужны. Я не продаюсь.

Лука продолжал пристально ее разглядывать, и постепенно его плечи расслаблялись.

– Но даже так, – произнесла Торн, переплетая свои пальцы с пальцами Луки, едва понимая, когда стала такой смелой, – я люблю тебя. Только Дотэ знает, почему, – добавила она, глупо рассмеявшись, – но я люблю, Лука. И если ты говорил правду о том, что хочешь меня, тогда…

– Я говорил только правду! – Лука прижал Торн к своей груди, не дав ей даже вздохнуть. Его сердце колотилось у нее над ухом, в такт бешеному биению ее собственного. Он зарылся лицом в волосы девушки. – Я хотел тебя с того самого момента, как впервые увидел. Признаю честно, поначалу чувство было эгоистичным. Ты была готова на все ради своего драгоценного Джека, а я… я воспользовался ситуацией. Все потому, что мне было одиноко и я хотел навязать тебе свое общество.

– Знаю. – Странно признавать подобное вслух, потому что таким образом Торн превращала свои догадки в реальность. – Я злилась на тебя. Я тебя ненавидела.

– И была права. Я бы тоже возненавидел себя.

Торн вздернула подбородок, чтобы посмотреть на Луку, когда он немного ослабил хватку.

– Теперь все иначе. Уже очень давно. Но у меня был дом, семья и друзья, которые должны стоять на первом месте. Я…

– Знаю, – в тон ей повторил Лука. Он с нежностью улыбнулся. – Ты готова на все ради дорогих тебе людей. Пережив столько трагедий, ты все еще чувствуешь… Я завидовал тебе. Я восхищался тобой. Эта одна из многих причин, из-за которых я влюбился в тебя.

– Ты тоже меня любишь? – пискнула она.

– Сильнее, чем ты можешь себе представить, моя пара.

Девушка моргнула.

– Пара?

Лука хмыкнул и потерся носом о ее нос.

– Ступив на землю моего луга, ты стала моей.

– Мое чудовище, – поддразнила она.

– Моя красавица, – пробормотал он.

С колотящимся сердцем Торн обеими руками схватила его за ворот и прижалась губами к его рту. Издав стон, он углубил поцелуй, а затем притянул девушку к себе, приподняв над землей.

Отпустив его рубашку, она зарылась руками в волосы Луки, с удовольствием перебирая шелковистые, роскошные пряди. Торн хотелось стащить с них кожаный шнурок, утягивающий волосы в узел на затылке. Ей хотелось видеть его по-настоящему взъерошенным и отчаянно нуждающимся в большем.

– Ты говорил серьезно? – спросила она, прервав поцелуй. – Ты хочешь меня?

Лука прижался лбом к ее лбу.

– Слово «хочу» никак не может передать то, что я чувствую к тебе. Я сгораю от желания ощутить твое прикосновение. Я жажду твоего общества. Я с нетерпением жду каждую твою шутку. Я хочу, чтобы ты стала моей. Моей парой, моей женой.