Чудовище для красавца

Крыша затрещала, шифер посыпался раскалёнными черепками. Остин упал на колени, Химемия взвизгнула и соскользнула под весом Леонара к водостоку. Лорд успел упереться в опорные ленты крыши ногами и первым делом подтолкнул опалённую девушку вверх, затем начал подтягиваться выше сам. Золотые ящерки уже переползли с чердака вниз и наслаждались пиром богатого убранства поместья, обращённого в жаровню для не успевших убежать слуг и господ.

Люди кричали и в одних нижних рубахах выбегали на улицу, на передний двор, а там светло было, как днём. В белом они терялись на снежном фоне. Их крики тонули в шуме поднимающегося ввысь золотого пламени. Всё что, они могли – это наблюдать за безжалостной стихией, за агрессивным танцем смерти, от жара которого таял снег и уходила жизнь. Не подобраться, не спасти. Поздно. Спасенья нет…

— Прыгаем! — приказал Остин Хест и соскользнул по черепице вниз.

Он держался за руку графини, а графиня держала за руку Леонара. Движение одного заставило скользить вниз всех. С воплем испуганных зайцев люди преодолели обжигающую стену огня, перетерпели впившихся в тела саламандр и подкинутые неровностью крыши взлетели. Возможно, лишь игра воображения – но на середине полёта два крыла замедлили страшное падение. Одно мгновение перед приземлением на твердый пласт, под которым их мягко приняло нутро пышного сугроба.

Они живые. Эта мысль оказалась первой и единственно важной. Обожжённые, чёрные от сажи, кашляющие, со слезящимися глазами и, тем не менее, живые. Очень скоро их окружили люди и помогли подняться.

Дышать ужасно больно, но, кашляя, они вдыхали морозный воздух и торопливо уходили от долетающих до них искр мертвых саламандр. Поддерживая, поддерживаемые, они едва осознавали, как им повезло.

Поместье сгорело дотла, со всеми спрятанными в нём богатствами и уликами. Жители отделались ожогами, испугами и потрёпанными нервами. На гостевой дом – удача – пламя не перекинулось. Конюшню чуть пожгло, но и она уцелела, как и кони. Пропажу Уртика, нескольких Пай и двух сторожей заметили не сразу. И не удивились этому. Именно они помогали выводить господ из горящего дома. Их смерть приняли как само собой разумеющуюся дань за жизнь господ.

Ждать смерти всех ящериц пришлось долго.

Леонар пострадал не так сильно, как ему казалось. Он даже вскочил и побегал возле останков дома, но так и не нашел Онёр. Сильнее всех огонь обжёг Остина Хеста. Мужчина не подавал виду, как ему плохо, пока не убедился, что его воспитанница и её будущий муж в безопасности. И только затем упал. Ожоги покрывали ноги, спину и даже плечи. Потому он, господин Харрис, Химемия и Леонар сразу покинули пепелище. Остальным пришлось ждать прибытия сыскарей.

Все, кто не пострадал от огня, стояли с тарами, наполненными талым снегом, и заливали отлетевшие угольки до тех пор, пока пожарище не оголило чёрные кости былого величия богатого убранством дома. По нему псами лазали приехавшие сыскари, чьими страшными находками становились обглоданные саламандрами, почерневшие от пламени кости людей.

Одним из погибших был Уртик – опознали кости по старым переломам, другие – просто Пай.

Виконт обратил внимание на странное совпадение смерти старого сыскаря и его упорства в поисках причины покушений на семью Фаилхаит в пределах поместья. Лорд Манс не пожелал мириться с заявлением о невозможности подтвердить или опровергнуть теорию старика, и сразу после лечения обожжённой руки отправился в королевскую канцелярию, надеясь там направить поиски в прежнее русло.

Удвоилась охрана и повторилась кутерьма с допросом, но ничего найти не удалось. Был неизвестный, и сделал выстрел в чердачное окно. Но кто он – узнать нельзя. Перетрясли всех контрабандистов, но кто и когда купил саламандру, узнать не представлялось возможным.

Семью Фаилхаит приютили соседи – семейство Ременсон, поселив в своём гостевом доме на время разбирательств. Ременсоны были в той же мере горды своим благородным поступком спасения обездоленных соседей, в какой и возмущались затратам на подобное благородство. Это, впрочем, не влияло на учтивость бесед и безвозмездность помощи.

Фаилхаиты желали как можно скорее переселиться в свою северную резиденцию, но они ещё могли понадобиться для дачи показаний, и их сыну ещё была нужна лекарская помощь, потому Фаилхаиты и задержались. Из слуг они взяли лишь двух служанок и одного юношу, на случай тяжелой работы. Стряпуха и её мальчонка отправились на север, желая продолжить служить семье Фаилхаит. Остальные Пай разошлись с рекомендательными письмами в поисках новых хозяев. За пропавших в огне помолились.

Сыскари приставили к Леонару с юной графиней двоих телохранителей, во избежание.

Новость о возможной гибели Онёр юный лорд принял стойко. Он никак не мог поверить и не верил, пока мать не принесла траурную ленту, заметив, что он убит горем. Он долго смотрел на чёрную полоску ткани и никак не мог решиться повязать её на запястье.