Чудовище должно умереть

В общем, Сирила Рэттери с солдатами послали сжечь несколько ферм. Подробности мне неизвестны, вроде бы жители не успели сбежать и решили постоять за себя. Нескольких людей Сирила убили, остальные разъярились и, подавив сопротивление, подожгли фермы, не позаботясь выяснить, остался ли кто внутри. Оказалось, в огне заживо сгорела женщина с больным ребенком. На войне подобное случается сплошь и рядом, и мне это не по нраву. Сегодня мирных жителей бомбят без разбору, и я рад, что слишком стар и мне не приходится участвовать в этих мерзостях. Как бы то ни было, эта история Сирила доконала. Он приказал солдатам отступить. Не выполнил приказ. За что и был разжалован.

– Если верить старой миссис Рэттери, ее муж погиб в бою.

– Ничего подобного. Из-за того случая и позора – а он по-настоящему дорожил своей репутацией – Сирил вскоре совершенно утратил рассудок, и без того пошатнувшийся за время войны. Полагаю, что долго он не протянул и умер где-нибудь в сумасшедшем доме.

Они еще немного поболтали, затем Найджел и Джорджия неохотно расстались с приятным хозяином и сели в автомобиль. Пока они катились по низким холмам Котсуолдса, Найджел был погружен в раздумья. Теперь он видел всю картину целиком, и созерцание наполняло его сердце горечью. Хотелось вернуться в Лондон, подальше от этого проклятого дела…

Автомобиль остановился перед гостиницей. Вокруг царило непривычное оживление. У двери маячил полицейский, на лужайке толпились зеваки. От небольшой группы отделилась женщина и бросилась к ним. Светлые волосы Лины Лоусон растрепались от бега, в глазах застыла тревога.

– Слава богу, вы вернулись!

– Что случилось? – спросил Найджел. – Феликс…

– Не Феликс, Фил. Фил пропал.

Часть 4 Тот, кто виновен

Инспектор Блаунт передал, что ждет Найджела в полицейском участке. В автомобиле Найджел раздумывал над исчезновением мальчика, пытаясь собрать воедино сбивчивые сведения, которые получил от Лины и Феликса Кернса. Из-за суматохи после ночного нападения на Найджела никто не заметил, что Фил не завтракал. Феликс решил, что мальчик спустился раньше него, Джорджия была слишком занята мужем, официант подумал, что мальчик позавтракал дома. Таким образом, пока в десять утра горничная, зайдя в номер, не обнаружила нетронутую постель, никто и не подозревал, что Фил исчез. На комоде лежал конверт, адресованный инспектору Блаунту.

Феликс Кернс совсем потерял голову от беспокойства. У Найджела сердце разрывалось от жалости. Он хотел и не мог облегчить его мук. Трагедия свершилась, когда Джордж Рэттери переехал Марти Кернса на тихой деревенской улице. В каком-то смысле она разыгралась еще до рождения Фила Рэттери. Эпилог будет долгим и мучительным – пока живы Феликс Кернс, Вайолетт, Лина и Фил.

Инспектор Блаунт, излучая затаенное самодовольство, рассказал Найджелу, что делается для поисков Фила: досматриваются автобусы и поезда, опрашиваются водители грузовиков. Теперь это вопрос времени.

– Главное, чтобы не пришлось прочесывать реку, – добавил он очень серьезно.

– Господи, вы же не думаете?..

Инспектор молча пожал плечами.

– Это очередной донкихотский жест Фила, только и всего! – воскликнул запальчиво Найджел. – Вчера мне показалось, что в кустах кто-то был. Возможно, Фил. Он слышал, что вы хотите арестовать Феликса, которому мальчик предан всей душой, вот и решил сбежать, чтобы отвести от Феликса подозрение.

Блаунт медленно покачал головой:

– Я бы хотел так думать, мистер Стрейнджуэйс, но увы. Теперь я знаю, что Джорджа Рэттери убил Фил. Бедный малыш.

Найджел хотел было возразить, однако инспектор продолжил:

– Вы сами сказали, что разгадка тайны скрыта в дневнике Феликса Кернса. Ночью я перечитал дневник, и у меня появилась новая идея. То, что произошло сегодня, лишь подтверждает ее. Я изложу вам свои соображения в том порядке, в котором они приходили мне в голову.

Во-первых, Фил очень переживал за мать. Джордж Рэттери ни во что не ставил жену, мальчик даже пожаловался как-то Феликсу на отца. Вспомните тот давний разговор за ужином о праве на убийство. Мистер Кернс сказал тогда, что убийство человека, который отравляет жизнь окружающим, можно оправдать. Фил задал какой-то вопрос, и Кернс пишет в дневнике: «…Ему недавно разрешили ужинать со взрослыми». Мы все забыли, что рядом был мальчик! Я даже не озаботился взять его отпечатки. А теперь подумайте, какие выводы мог извлечь неуравновешенный, ранимый ребенок из необдуманных слов Феликса. Ребенок, мучительно переживающий то, как дурно отец обращается с матерью. А тут мужчина, которого он боготворит, заявляет, что можно оправдать убийство негодяя. Подумайте о безграничном доверии, которое мальчик питал к Феликсу, и вы поймете, что с одобрения своего кумира он ни перед чем не остановился бы. Он ведь просил Феликса помочь, но просьба осталась без ответа. Вы сами не раз говорили, что обстановка, в которой рос Фил, любого сделает неврастеником. Вот вам мотив, вот вам состояние его духа.