Чудовище лощин

Утро было морозное и напоминало о приближающейся зиме. Небо на востоке посветлело, но солнце над Зелёными лощинами ещё не показалось. Когда дети уселись в повозку, Оскар выглянул за дверь и крикнул:

– Джаннер, может, заглянешь в библиотеку после уроков? Мы с Бонифером будем весь день корпеть над переводом. Как выразился Анджудар Бродяга: «Мне больше нечем заняться, так что заходи!»

Бонифер тоже показался на пороге и добавил:

– Да, но как сказал Гамфри Полупалец: «Если, конечно, твоя мать не возражает».

Оскар поправил очки и ошеломлённо взглянул на Бонифера:

– Именно! Именно так он и выразился в «Смертности, текучести и горечи»! Не лучшая из его книг…

– …воистину, – подхватил Бонифер, – далеко не такая лаконичная и злободневная, как…

– …«Гусь Главенпуля»! – хором договорили оба и рассмеялись. Живот Оскара заколыхался, а у Бонифера с головы чуть не слетела шляпа.

– Я не против, – сказала Ния, прекрасно понимая, что старики её не слушают. – Пусть идёт, как только закончит СНОПы.

Джаннер застонал, но мать на него шикнула:

– Нечего жаловаться! Я вас совсем распустила, но теперь, раз уж мы здесь и в школе вы получаете местное образование, пора вернуться и к нашим занятиям.

Когда на горизонте показалось солнце, залив вершины холмов золотым светом, повозка отъехала от дома. Дорога выглядела совсем иначе, чем накануне. Повсюду были дети. Одни ехали с родителями, как Ветрокрылы, другие стояли на углах улиц в ожидании длинного общественного фургона, запряжённого шестёркой лошадей.

Дети в повозках и фургонах болтали, толкались, окликали друг друга и смеялись – но все замолкали и глазели на Ветрокрылов, когда те проезжали мимо. Джаннер старался не замечать смешков, внимательных взглядов и перешептываний – ему не терпелось поскорей выбраться из гущи повозок.

Но едва они оказались на людных улицах Бан Роны, шептаться и указывать пальцами начали взрослые. Ния, ни на кого не обращая внимания, лавировала среди фургонов, нагруженных фруктами, хлебом, инструментами, верёвками и бочонками. Город просыпался. Лавочники вешали на двери табличку «Открыто», собаки перебегали от магазина к магазину со свитком в пасти или с мешком на спине, по улицам шагали мужчины с тачками и женщины с осликами. Но по мере того как Ветрокрылы приближались к Твердыне, вокруг становилось всё больше школьников. Многие ребята прихватили с собой громадных псов.

У ворот школы повозка Ветрокрылов присоединилась к веренице, тянущейся до самого угла Твердыни и вниз по улице. Повозки двигались медленно, не останавливаясь; они въезжали на школьный двор и огибали статую.

– Хорошего вам дня, дети, – сказала Ния. – Звук рога означает, что урок в Зале гильдий начнётся через три минуты. Не опаздывайте, иначе Олумфия будет шевелить усами. – Она посмотрела на всех по очереди и улыбнулась. – Помните, кто вы. Я люблю вас.

Джаннер ожидал, что мать остановит повозку, но она лишь замедлила ход и велела:

– Вылезайте.

С гудящей головой и колотящимся сердцем Джаннер выскочил из повозки. Следом спрыгнул Кальмар, и братья рысцой побежали рядом с повозкой, чтобы помочь Лили. Вскоре Нию уже унесла река лошадей, колёс и лающих собак.

Сокровища Анниеры – мальчик, покрытый шрамами, девочка с костылём и маленький Серый Клык – стояли, сбившись кучкой, посреди сотен других детей, в хаосе школьного двора. В этой многоликой толпе Ветрокрылы чувствовали себя ужасно одинокими.

И прежде чем раздался звук рога, Джаннеру пришлось защищать брата.

25. Задира Григор Банг

– Давайте быстрее, – велел Джаннер, ведя Лили и Кальмара сквозь толпу к двери.

Он чувствовал себя выставленным напоказ и, хотя старался ни на кого не смотреть, знал, что все на них пялятся. Джаннер слышал шёпот, ловил чужие взгляды и видел, как толпа расступается при их приближении.

Они всего лишь приехали в школу – и сразу привлекли общее внимание. Джаннер сказал себе, что со временем станет легче: ребята привыкнут к Кальмару точно так же, как привык он сам (внутренний голос напомнил Джаннеру, что он до сих пор сомневается, хотя знает Кальмара много лет). Кальмар и Лили шли, прижавшись к старшему брату: тот боялся, что они споткнутся и упадут, и тогда у лощинцев будет повод посмеяться.

– Хороший трюк, – раздался чей-то голос.

Поскольку Джаннер смотрел в землю, он не сразу понял, кто это сказал. Он даже не поручился бы, что эти слова обращены к нему.

– Я говорю – ловкий трюк.

Перед ним стоял растрёпанный рыжий мальчишка. Руки у него были сложены на груди, и Джаннер невольно заметил, что для мальчика двенадцати-тринадцати лет они слишком большие и волосатые. У парня был курносый нос, плоский лоб и мощная квадратная челюсть. С одной стороны стояли ещё несколько ребят, примерно тех же лет и сходной внешности, а с другой сидел огромный пёс с острой чёрной мордой. Увидев Кальмара, он оскалился и зарычал.

– Ты меня слышал? – спросил рыжий.

– Слышал, – ответил Джаннер. Он решил вести себя дружелюбно. – Меня зовут Джаннер. Какой трюк ты имеешь в виду?

– Ты научил свою собаку ходить на двух ногах и носить штаны и куртку. Ловко.