Чудовищная ложь

— Я была для них никем, помехой, тем, чего они никогда не хотели и ненавидели. Я была бедной. Я выросла в холоде, голоде и в одиночестве. У меня не было ни семьи, ни крова. Меня забыли и оставили выживать самостоятельно на разрушенных улицах за этими стенами. Я была так близко, что могла протянуть руку и коснуться цемента со шрамами. Они использовали меня и причиняли мне боль. Я ложилась спать в страхе, что они придут за мной в темноте. Я делала все, чтобы выжить. Я изменила себя, ожесточилась. Я никогда никого не подпускала близко. На моем теле до сих пор видны шрамы от их жестокого обращения. Я никогда не узнаю истинного ужаса и мучений, выпавших на долю вашего народа, и не смогу изменить того, что мой народ сделал с вами, но вы не одиноки. Люди там? Они не все плохие, большинство из них такие же, как я, как мы, просто пытаются выжить. Может быть, поэтому меня всегда тянуло сюда, потому что боль взывает к боли. Вас обижали, забывали и издевались над вами люди, и надо мной тоже. Мы похожи больше, чем вы думаете. — Я смотрю на Акуджи. — Я нашла безопасность за стеной. Я нашла здесь красоту и счастье. Я увидела любовь и величие вашего народа, и это было похоже на дом. Я чувствовала себя... здесь в безопасности, среди тех, кого они называют монстрами. — Сглотнув, я смотрю на Катона. — Я знаю, что Талия чувствовала то же самое. Она одна из нас, и она была готова рискнуть всем, над чем так упорно работала, включая свою собственную жизнь, чтобы защитить ваш народ, чтобы вы никогда больше не пострадали от людей. Но она не такой воин, как ты, и они причинят ей ту же боль, что и тебе. Я не могу позволить этому случиться. Она... Она мой друг. Единственный, кто у меня есть.

— Не единственный, — Санни шагнула вперед.

— У тебя есть мы, — заявляет Ророак.

Слезы наполняют мои глаза, когда я улыбаюсь.

— Спасибо, — говорю я им, склоняясь в почтительном поклоне. — Я прошу вас о помощи. Я пойму, если вы откажетесь. Я понимаю, что вы обожглись с людьми и что это не ваша битва, но я прошу вас, потому что я не могу сделать этого в одиночку. Я готова рискнуть своей жизнью ради нее, ради моего друга, но я не буду просить вас сделать то же самое. Я прошу вас рискнуть ради вашего народа и вашего будущего. Без Талии люди вернутся, и они заберут у вас то, что им нужно. Наше будущее висит на волоске, и вы не можете вечно оставаться в тени. Пришло время людям вспомнить, что они создали, кого они создали. Пришло время показать им истинную силу монстра.

Раздается хор рева, и я смотрю на Акуджи.

— Это хорошо? — спрашиваю я.

Он берет меня за подбородок и запрокидывает мою голову, пока это не становится болезненным.

— Это очень хорошо, моя пара, — урчит он. — Ты одна из нас, ты моя, — говорит он с почтением к моим словам, прежде чем крепко поцеловать меня, подчиняя меня перед своим народом.

Он претендует на каждый дюйм моей души и сердца, пока я не пойму, что это правда.

Я пыталась бороться с этим, но больше не могу... пара.

Вот что это такое?

Это чувство? Я всегда смотрю на Акуджи, прижимаюсь к нему и волнуюсь за него. Жажду его прикосновений, смеха и улыбок. Я готова на все, чтобы быть рядом с ним и сделать его счастливым. Я никогда раньше не испытывала любви, но если это что-то другое, то мне это не нужно. Я хочу этого. Хочу его.

Я хочу быть его спутницей жизни.

Когда он отстраняется, любовь в его глазах совпадает с моей.

— Мы с тобой! — зовет кто-то.

— Каков план?

Акуджи скользит рукой по моему горлу, пока я смотрю на его людей.

— Как вы относитесь к тому, чтобы отвлекать внимание и создавать хаос? — спрашиваю я их.

— Это мы можем сделать! — Кто-то смеется, заставляя меня ухмыльнуться.

— Хорошо! — Я объясняю, что мне нужно, и когда все уверены в своих ролях, они поспешно уходят.

Я смотрю на Катона и ухмыляюсь.

— Давайте вернем нашу Талию.

~

Акуджи не в восторге от моего плана, но у него нет выбора, и он доверяет мне. Он и Катон следуют за мной, пока мы спешим по улицам. Восход солнца через несколько часов, и мне нужно сделать это до него, чтобы другие члены племени могли заниматься отвлечением. Хаос - цель игры. Мы собираемся так растянуть их, что они не заметят единственную вещь, которая не на своем месте - меня.

Пока мы ждем, пока все займут свои места, Акуджи поворачивается ко мне.

— Ты уверена? Пройти за стену...

— У нас нет выбора, — говорю я Акуджи, чувствуя его страхи. Я понимаю их, но у нас правда нет других вариантов. Катон на мгновение отходит в сторону, чтобы дать нам возможность побыть наедине, и я благодарно улыбаюсь ему, когда Акуджи притягивает меня ближе и смотрит мне в глаза.

— От этого не уйдешь, — пробормотал он.

— Если бы я это сделала, я не была бы женщиной, которую ты любишь, — серьезно отвечаю я. — Она моя подруга, Красный. Я должна пойти и спасти ее.

— Тогда мы идем с тобой, — хмыкает он.

Грустно улыбаясь, я сжимаю его руки.

— Нет, вы оба должны подождать здесь. Когда я буду близко, вы сможете помочь нам пройти обратно.