Чудовищный секрет Авроры 2, или Магистра не гладить!

Или он рассчитывал в последний миг скрыться воздушным телепортом, а пока выгадывал возможность отобрать у отца венец. Или ему было откровенно наплевать на нынешнюю плоть.

А мне было не плевать! Мне вот конкретно эта плоть очень нравилась! Со всеми шурховыми волосками на груди и хриплым голосом, шершаво льющимся из горла. С заросшими щетиной щеками и непослушной прядкой, падающей на лоб. И глазами – льдисто-серыми, какие могут быть только у нудного лондонского тролля. Феерического любителя нотаций.

Боги, боги, как я вляпалась в такие неприятности?! Мысли проносились в моей голове скоростным поездом. Мелькали, как вагоны человеческого метро. И грохот в висках создавали такой же.

– Он просыпается, дорогуша, – проникновенно прошептал Блэр для меня одной, воздвигая новую стену из туманной дымки, рыхлую и вязкую. – Боюсь, я вынужден расстаться с упертым мальчишкой. Можешь сказать ему на прощание пару слов.

– Прощай, – вместо меня сухо бросил отец и раскрутил темную сферу в пальцах.

Я рванула к Рандору в тот же миг, как черный хлыст разорвал туманную преграду. И сгусток мрака полетел прямо в его грудь.

– Нет! – бросилась сбоку на магистра и повалила на пол. Оседлала, пригнулась в панике.

Сама не поняла, как смогла опрокинуть трехтонную тушу, твердо стоявшую на ногах. И с запоздалым ужасом отметила, как ровно над моей головой пролетает черная клякса. В опасной, прямо скажем, близости от левого уха.

Примерно такой же ужас прочла в полыхающих глазах папеньки под аккомпанемент знакомого рыка, до мурашек пробирающего: «Аврррорра-а-а Андррре-е-евнааа, перррвая этого иммени-и…»

Ну да, я беспечная, временами безмозглая, почти безголовая (дважды за это утро)… Чему тут еще удивляться?

– Ава, слезь с него, – прошипел папенька с таким омерзением, словно я восседала на продукте жизнедеятельности настоящих троллей. – Это не тот монстр, которого надо жалеть!

Отец нервно заморгал, и я одернула подол магистерской рубашки, едва прикрывавшей мои бедра. Поза была удручающе компрометирующей, но других не выдавали.

– Ты не понимаешь, пап! Магистр тоже там. Он не виноват… Точнее, виноват, конечно, и еще как, но… – сумбурно тараторила, не собираясь покидать отвоеванное тело. – Но не так сильно, как выглядит со стороны. А со стороны совсем паршиво выглядит, догадываюсь.

Я ошалело покосилась на свои руки, упиравшиеся в магистерскую грудь. Они светились. Не то чтобы я была против, но я их не включала! Честное гоблинское, я понятия не имела, где расположена кнопка от моего дара.

– Аврора! Заклинаю – слезь! – рявкнул «господин ректор», выуживая из пространства новую порцию черной гадости. – Этого мы спасать не будем. Я наигрался в миротворца.

– Папа! – я переместила ладони на шею Рандора и сдавила. Капля вела меня, и я не протестовала.

– Мы потом купим тебе одомашненного монстра, – вещал отец сквозь сжатые зубы. – Да хоть детеныша лавасилиска! Его проблемы. Будешь о нем заботиться. Кормить, выгуливать… А сейчас – слезь и отойди в сторону. Подальше. И закрой ушки.

– Не отойду. Не слезу. Не убьешь, – упрямо заявила я и шумно засопела. Пальцы засияли, размазывая золото по покрытой мурашками коже.

Магистр резко раскрыл глаза, и я позорно ойкнула. Голубые. Блэровской породы, шурхов ему в новую плоть!

Он растянул губы в ухмылке, резко вскинул руку и сжал ее на моем горле, и без того разукрашенном его дрянным ошейником.

– Графиня… Я знал, что ты не устоишь передо мной, – прошептал гад, ранее известный как принц. Пошевелил пальцами другой руки, и меня окутало ветерком. – Полетаем? У меня очень красивый замок…

– Нет… Нет! – я задохнулась от манящей перспективы.

Только не это. Только не снова. Только не ошейник, рабство и вот это все.

Глаза мужчины подо мной на секунду стали серыми. Пальцы на шее разжались.

Галлюцинация или?..

– Рандор?

– Пошел вон! – фыркнул Блэр, и радужки ледяных глаз снова поголубели. Впору брать справку о сумасшествии и ехать в имение Карповских. Выращивать розы и рисовать картины.

– Ава, девочка, – прорычал отец, нетерпеливо прищелкивая черным хлыстом по полу. – Не заставляй меня снова применять…

Какую угрозу намеревался претворить в жизнь папа, я узнать не успела. В распахнутую дверь больничного отделения вбежал запыхавшийся мужчина. Без предисловий он развернул над нами сетчатый купол, серебрящийся древними чарами. Никогда не видела этого заклинания, но интуитивно поняла, что оно запрещает любые виды телепортации.

Джентльмен вошел внутрь и отряхнулся. Откашлялся. Припыленный со всех сторон, загорелый и замотанный в пестрое тролль знает что, как индийский принц… Без голоса я бы его и не узнала.

– Стой, Андрей. Пусть она попробует.

– Крестный! – мой вскрик от переизбытка эмоций вышел слишком жалобным, в горле вновь забулькали соленые слезы.