Чудовы луга

Загрохотали доски, видно ухнули с подводы.

Он нахмурился, резко распрямил пальцы в перчатке, словно отбрасывая что-то.

Весь этот поход прямиком в северные болота нагонял на него тоску. Кому охота вылавливать по осенней грязи каких-то вшивых каторжников? Но долг солдата — сражаться там, где велено. Не рассуждать.

Мэлвир в последний раз окинул взглядом засыпающий лагерь, вслушался. Дисциплина у старостержцев на уровне, остальное привычно, без изменений.

Вроде все путем. Проверить амуницию, сделать запись в дневнике и в койку. Завтра ранний подъем.

Он собрался уже скрыться в шатре, но увидел, что по склону холма торопливо взбирается худенькая фигурка. Напрямик, без дороги, местами помогая себе руками и цепляясь за сухие метелки чернобыльника.

Мальчишка-подросток, паж или слуга — одет хорошо, добротно. Как раз со стороны гомонящей и звенящей раделевой стоянки. Затеяли гуляния на ночь глядя.

Паренек вскарабкался наконец. Заметил широкоплечего рыцаря со скрещенными руками и светлой головой, поморгал.

— Мой лорд и господин просит прибыть к его шатру, потому что они там с дядей… с сэном Марком барашка запекают! — выпалил он, опасаясь растерять заготовленную по дороге речь.

Потом покосился на заломленную золотистую бровь и поник.

— … со всем тщанием, — обреченным голосом прибавил мальчишка.

Мэлвир ободряюще улыбнулся ему и даже подмигнул.

— Идем, только если ты не против, по дороге. Что-то мне неохота катиться с холма в кольчуге, — хмыкнул он и картинно положил руку на рукоять меча, болтавшегося в перевязи. — Показывай, куда идти.

Он зашагал по изрытой колеями земле, на сапоги налипала вязкая осенняя грязь. Мальчик, достававший ему как раз до облитого железными звеньями плеча, семенил рядом. Поглядывал с любопытством, но без наглости.

Дареная кровь, она да…и в сумерках ярко смотрится. Впечатляет, наверное.

Рыцарь невольно пригладил коротко, к корням срезанные волосы. Он не терпел, когда обращали слишком уж пристальное внимание на явные знаки арвелевской породы — «волосы, брови и ресницы, как золотая канитель, глаза же сияющие, тако же злату подобные, в сердцевине с малым зернышком темным».

Глаза свои в зеркале почитал он попросту желтыми, а клятая золотая канитель доставляла ему много хлопот с детства. Однажды только, годам к пяти, приходила монахиня-невенитка, осмотрела его придирчиво, вручила за терпеливость лакричный леденец и ласково кивнула матери.

Вот и вся польза от дареной крови.

Так что он стригся напрочь, хотя среди цветных лордов в столице было принято отращивать волосы и пониже лопаток. Не в волосах счастье.

Королевских каман на своей котте он носит не за золотую масть, а за успехи на военной службе. Вот и все.

Потянуло ветерком и топленым жиром, разогретыми травами. У длинного костра перед здоровенным прямоугольным шатром беседовали рыцари — дышащие в костровой яме угли озаряли лица, выхватывало белки глаз, блеск зубов. На решетке над углями пеклись куски мяса, капали с шипением в самый жар.

Около походного стола на козлах трое оруженосцев стучали деревянными мисками, двигали кувшины.

«Молодец лорд Радель, еще бы и младенцев с собой в военный поход потащил», — недовольно подумал Мэлвир.

Вызвавший его недовольство лорд простецки восседал на бревне, разглагольствуя и поводя в такт своим словам тусклым оловянным кубком, зажатым в левой руке. Правую он эффектно упер в бедро, был хмелен, чуть растрепан и на вид совершенно доволен жизнью.

Темные вьющиеся волосы и аккуратная бородка, живые блестящие глаза — Мэлвир не успел его толком разглядеть в Старом Стерже.

Рядом строго взирал на жарящуюся снедь Марк Энебро, приведший рыцарей из Доброй Ловли. Коротко, как у Мэла, стриженые волосы, только черные, как смоль, бледное лицо, синяя котта собирается вертикальными складками на худых плечах. Он, не поворачивая головы и не отрывая взгляда от огня, что-то цедил сквозь зубы невысокому сухопарому человеку без оружия и кольчуги. Тот исправно кивал головой, словно намереваясь острым носом клюнуть Энебро в темя.

— А, Соледаго! — приветливо воскликнул лорд Радель и отсалютовал кубком. — Отыскал тебя этот шалопай?

Мальчишка неловко поклонился и сгинул куда-то в темноту, решив лишний раз не мозолить глаза лорду и господину. Другой оруженосец притащил походную табуретку, Мэл устроился, вытянул ноги, педантично расправил складки суконного плаща и принюхался.

— Да ты не сомневайся! — Радель потянулся, подцепил двузубой вилкой кусок шкворчащего мяса, подал. — Барашек еще утром был очень даже живой. Привольно бегал под стержскими стенами. Наглотаемся еще солонины на болотах, задери меня демоны.

— Вино кончилось, — заметил Марк, жестом отпуская своего то ли секретаря, то ли слугу.

— Еще бы ему не кончиться, эти треклятые мальчишки вылакали половину, пока несли, — хмыкнул Радель, отирая попачканные пальцы пучком травы.