Чуйка

Генерал отдал соответствующие распоряжения и буквально через десять минут ему доложили результат: примерно на середине расстояния между Падмозером и Повелецким заливом Онежского озера зафиксирован сигнал чужого маячка, работающего в другом диапазоне волн. Одного маячка.

– Это что же получается, через портал прошёл одиночка и уделал три группы? – спросил Степан.

– Не обязательно, – возразил ему генерал. – Пока мы точно знаем, что на нашей территории действует один чужой пограничник. Но с ним могут быть и другие нарушители границы. Вы ведь тоже пока без жетона ходите.

Когда на экран с картой была выведена область, в которой был зафиксирован чужой маячок (определить его точное местонахождение на большом расстоянии не удалось), все призадумались. Поблизости не было ничего, заслуживающего хоть какого-нибудь внимания. Скалы, лес, мелкие озёра и болота. Ещё речки Царёвка и Падма, которые можно перепрыгнуть, даже не особо разбегаясь. До ближайшего населённого пункта – села Толвуя – больше восьми километров, западнее, примерно в километре, проходила асфальтированная дорога, идущая из Медвежьегорска к Великой Губе, по которой дважды в сутки проезжал автобус. Всё. Абсолютно безлюдная местность.

– Что там могло понадобиться чужим пограничникам? – спросил генерал, ни к кому конкретно не обращаясь. – Грибы вроде уже отошли, утки в тёплые края улетели. Есть хоть какие-то мысли?

– А вот это что? – спросил Степан, указывая на небольшое серое пятнышко у самого края отмеченной области.

– Там находится заброшенный шунгитовый карьер, – пояснил один из офицеров.

– Шунгит? – задумчиво пробормотал генерал. – Пожалуй, это всё объясняет.

– А что это такое? – спросил ничего не понявший Степан.

– Шунгит – это особое состояние углерода, промежуточное между каменным углем и графитом, – пояснил тот же офицер.

– Очень редкое, – добавил генерал. – На земном шаре шунгиты залегают всего в трёх местах: тут в Карелии, в Южном Казахстане и в Анголе. Про наличие их на других планетах я вообще не слышал.

– Подождите, – уточнил встрепенувшийся Степан. – Я вспомнил! Его в медицине используют и ещё, кажется, для фильтрации воды. А почему тогда карьер заброшен? Выработали?

– Наоборот, только начали, – с сожалением проговорил генерал. – В восьмидесятые годы. А потом перестройка, развал Союза. Тогда всё посыпалось. Кое-что восстановили потом, а тут так всё и осталось.

– И что, никто больше не использует? – удивился Степан.

– Мы используем. Майор, дайте короткую справочку, им полезно послушать.

– Шунгит является специфической формой углерода, представляющей собой некристаллический неграфитируемый фуллереноподобный углерод, отличающийся от графитового на уровне надмолекулярной, атомной и электронной структуры, – как по-писаному оттарабанил майор. – Обладает мощным антиоксидантным и бактерицидным действиями. По эффективности сорбции тяжёлых металлов превосходит активированный уголь в тридцать раз, ускоряет процессы регенерации, под воздействием солнечного света генерирует вблизи поверхности синглетный кислород, неизбирательно уничтожающий все виды вирусов, просто сжигая их липидную оболочку.

– Достаточно, – остановил майора генерал. – От себя добавлю, что в народной медицине это вещество используется на протяжении сотен лет. В частности, именно благодаря шунгитовой воде Россия получила династию Романовых. Не будь её, Михаил Фёдорович умер бы в младенчестве, как все остальные его братья. Столетием позже русские именно благодаря этому веществу смогли выиграть Полтавскую битву. Тогда по указу Петра Первого каждый солдат таскал в ранце кусочек шунгита для обеззараживания питьевой воды. Лето 1709 года выдалось очень жарким, водные источники цвели, и значительная часть шведской армии, включая и самого Карла Двенадцатого, маялась желудочными отравлениями. А в русской армии их практически не было. Теперь вам понятно, зачем к нам гости, скорее всего, пожаловали?

– Вполне. Непонятно только, что у них просить взамен на переговорах?

– Попробуйте сами сориентироваться. В зависимости от того, что они предложат. Я пока абсолютно не представляю, с кем мы имеем дело.

– Как мы туда доберёмся?