Чукля

– Мед не будет. Мед сам лопай – как эта банка кончится, еще притащу. А вот кашку и молоко будет за милую душу.

– А Семой ты его назвала?

– С какой стати? Мамка его так назвала. Ой, забалакалась я с тобой, а мне ведь еще трех своих оглоедов кормить. Побегу я: с утра не лопавши, бедные.

– У тебя есть оглоеды? – удивился Алеша. – А какие они? Они с тобой живут?

– Со мной, где же еще? Я ведь тут, при больнице обитаю: каморка в подвале. И они со мной. Ух и весело нам вчетвером! Ежиха Наташка, хорек Глебушка и заяц Валера.

– Ничего себе! Красота… Целый зверинец.

– А то. Когда тебе получшает и доктор из палаты разрешит выходить, позову в гости. Благо на улицу идти не надо, рядышком тут. На всех поглядишь. А сейчас прощевай: зверье оголодалое, того и гляди друг дружкой покушают.

Глава 5 Ужасное происшествие

Знакомство с санитаркой Чуклей оказалось для Алеши поистине ярким событием. Словно кто-то запустил фейерверк в бесконечной череде больничных дней – серых товарных вагонов.

Во-первых, сама Чукля – такая странная и чудная.

Она отныне навещала Алешу дважды в день: утром за мытьем пола они болтали о чем-нибудь по-приятельски и вечером, когда Чукля сидела подольше, беседовали более неспешно.

Во-вторых, бурундучок Сема. Хвостатый дружок оказался неистощим на выдумки, и его проказы скрашивали больничные будни. Он то носился вихрем по палате, то важно расхаживал на задних лапках, то умильно намывал мордочку, то тоненько верещал, выпрашивая вкусненькое: кусок яблока или половинку печенья.

Однажды утром случился конфуз: Алеша не успел спрятать под кровать, как всегда, мисочку с кашей и блюдце с водой. Пришедший на обход Игорь Петрович тут же увидел этот непорядок.

– Что это? – строго спросил он, кивая на бурундучий завтрак. Поскольку Алеша молчал, не зная, что ответить, врач повторил еще строже: – Как вы, молодой человек, объясните сие вопиющее безобразие? Вы изволили завести без спросу кота?

– Нет-нет. Это мышка! – Мальчик выпалил первое, что пришло в голову.

– Мышка? – Брови Игоря Петровича взлетели под самый край белой докторской шапочки. – Откуда здесь мыши? Только в сентябре в больнице была проведена тотальная дератизация.

– Что-что? – переспросила Зиночка, как всегда преданно замершая за его плечом с блокнотиком наготове.

– Уничтожение грызунов, – объяснил ей, а заодно и Алеше, доктор. – Был подписан акт. Никаких мышей, а также крыс, тараканов и клопов в нашей больнице нет и быть не может.

– Так выдумал он эту мышку, Игорь Петрович, – объяснила с усмешкой Зиночка. – Скучно ему одному, вот и выдумал. А так их конечно же нет и никогда не было.

– Выдумал? – Врач сразу подобрел, строгое лицо разгладилось. (В сущности, он и был большим добряком, как давно смекнул Алеша, а если и напускал порой на себя строгость, то только по долгу службы.) – Это другое дело. Ты и вправду выдумал, что у тебя живет мышь?

Мальчик кивнул. Он с теплотой подумал о Зиночке: надо же, какая молодец. Сам он ни за что бы не догадался объяснить посудку с едой выдуманным зверьком.

– Ах ты, бедняга. – Игорь Петрович потрепал Алешу по волосам. – Даже узники в одиночной камере заводят себе настоящих прирученных паучков, а у тебя мышка – выдуманная. Но знаешь, что мы сделаем? Ты явно поздоровел: глаза блестят, на щеках румянец. Да и температурка стала получше. Можешь выходить из палаты. Пока ненадолго, час-полтора в день, а дальше посмотрим. Может, найдешь здесь себе товарищей, и не нужно будет выдумывать мышек и таракашек.

На этих словах Сема, обычно тихо сидевший под кроватью, пока в палате находился кто-то чужой, высунул наружу мордочку с черными бусинами глаз. Видно, заскучал в темноте: в этот раз врачебный обход затянулся дольше обычного.

Зиночка пронзительно завизжала. Игорь Петрович уронил стетоскоп.

Бурундучок мгновенно исчез, но было поздно.

Итогом скандала стало твердое решение доктора провести дератизацию еще раз. Чтобы никаких мышей, ни даже их хвостиков, ни даже мышиных теней в больнице не осталось. Напрасно Алеша уверял, что то была не мышка, а бурундук. Игорь Петрович не на шутку рассердился, услышав это.

– В хомяка я еще мог бы поверить, в ручную белую крысу, морскую свинку – но бурундук?! Вы совсем изолгались, молодой человек! Да будет вам известно, что бурундук – дикий зверь, он водится в тайге, а не в зоомагазине.

– Да мышь это, мышь, Игорь Петрович, – подтвердила переставшая трястись Зиночка. – Что я, мышь от бурундука не отличу?

«Это бурундук, дура! У него полоски и хвост пушистый!» – хотелось крикнуть Алеше ей в лицо, но он смолчал. Во-первых, мама хорошо его воспитала. Во-вторых, он рассудил, что дикий зверь бурундук может понравиться Игорю Петровичу еще меньше, чем тихая домашняя мышка.

– Что ж. – На скулах врача проступили твердые желваки. – Придется провести дератизацию еще раз, и более качественно.